Легенды о крестном древе связывают события и персонажей Ветхого и Нового Заветов. Начало Апокрифа о крестном древе опирается на последнюю сцену апокрифа об Адаме и Еве: из трех ветвей райского дерева угасающий Адам сплетает венок, в котором его похоронили. Из этого венка и вырастает древо креста.
Особое место в ряду сюжетов апокрифа занимает описание построения храма царем Соломоном. Оно как бы связывает в один узел историю всех трех деревьев и объясняет появление их в Иерусалиме. В том, что при строительстве Соломон пользовался помощью демонов, видят отголоски старинных талмудических легенд о Соломоне.
Встреча Святого семейства с разбойниками призвана объяснить происхождение «верного» разбойника — это дитя, которое шесть дней кормила грудью Богородица. Включение в цикл легенды об Адамовой главе объясняет появление в Иерусалиме места, на котором распят был Христос. Таким образом, все легенды, каждая со своим независимым сюжетом, подводят апокриф к финалу — к теме Голгофы, в которой древо изгнания Адама из рая стало древом спасения всего человечества.
В болгарской и сербской литературах апокриф о крестном древе появился в рукописях XIV в.; в русской литературе — несколько позже, в рукописях рубежа XV и XVI вв. Он переписывался как в полном составе легенд, так и частями.
В наст. изд. перевод публикуется по сербской рукописи XVI в. — Библиотека РАН 3.2.25. Л. 7–12. Отсутствующее в ней начало восполняется по рукописи РНБ 1632 г., собр. Погодина, № 1615. Л. 193–194.
СЛОВО О ТОМ, КАК ОСУДИЛА МАРФА ПИЛАТА ПЕРЕД КЕСАРЕМ ЦАРЕМ
ПОСЛАНИЕ ПИЛАТА К ТИВЕРИЮ КЕСАРЮ
ОТВЕТ ТИВЕРИЯ КЕСАРЯ ПИЛАТУ ПОНТИЙСКОМУ И В ОТВЕТ ВОЕВОДЕ РАХААВУ И С НИМ ВОИНАМ ЧИСЛОМ ДВЕ ТЫСЯЧИ
Средневековых читателей, несомненно, волновал вопрос о том, что же происходило во временном промежутке между смертью Христа на Голгофе и Его воскресением. Интересовала и реакция римского императора на совершенное прокуратором Иудеи Понтием Пилатом, и сама личность Пилата. Ответа на эти вопросы в канонических евангелиях нет.
Поэтому большую популярность в древнерусской книжности получили апокрифические рассказы на эти темы. Ряд исследователей связывает их с апокрифическим Евангелием Никодима, тайного ученика Христа, который вместе с Иосифом Аримафейским выпросил у Понтия Пилата тело казненного Иисуса и похоронил Его. Евангелие Никодима, не вошедшее в библейский канон, состоит из двух частей: первой, так называемых «Актов Пилата» и второй — рассказа о сошествии Иисуса Христа в ад. Славянский перевод Евангелия Никодима был сделан, по мнению М. Н. Сперанского, автора работы об апокрифических евангелиях, на славянском юге или юго-западе в X-XI вв., но не с греческого, а с латинского языка. Сохранились краткая и полная редакции Евангелия. Древнейший славянский список (краткой редакции) датируется XIII в. На Руси Евангелие Никодима известно в списках с XV в. Особенно распространена была в рукописной традиции его вторая часть.
Три предлагаемых читателю текста о переписке Пилата с императором Римской империи и о приходе к нему Марфы с жалобой на Пилата восполняли тот пробел, который образовался ввиду отсутствия в канонических евангелиях подробных сведений о событиях после казни Христа. Эти три текста очень часто в рукописных сборниках встречаются рядом и образуют единый тематический цикл. Текст Евангелия Никодима переписывается при этом отдельно. «Послание Пилата к Тиверию кесарю» вместе с «Актами Пилата» входило в краткую редакцию евангелия Никодима. Считается, что краткая редакция восходит к греческому тексту. Помимо публикуемой, в рукописях встречается и другая редакция «Слова о том, как осудила Марфа Пилата перед кесарем царем», в которой к императору в Рим приходят обе сестры — и Марфа, и Мария. Взаимоотношения между разными редакциями каждого из издаваемых апокрифов не выяснены, как не выяснено окончательно место и время их славянского перевода и появления на Руси, а также степень их самостоятельности по отношению к Евангелию Никодима. В этих сочинениях мы найдем рассказы о «чудесных» исцелениях, о предсказаниях, мотивы «чудесной» охоты, внезапного прозрения и уверования, столь хорошо знакомые древнерусским читателям по переводной житийной и исторической литературе. Вера здесь побеждает не в результате богословского диспута, «прения», а в результате чуда — одного из важнейших компонентов поэтики средневековой христианской литературы.
Переводы всех трех памятников выполнены по рукописи из Древлехранилища ИРЛИ РАН (Пушкинского Дома), Карельское собрание, №1, середины XVI в. и публикуются впервые.
СКАЗАНИЕ О ДВЕНАДЦАТИ ПЯТНИЦАХ
«Сказание о двенадцати пятницах» — апокриф, возникший, по-видимому, в начале христианской эпохи, когда споры «о правой вере» с иудеями были еще животрепещущими. На русскую почву текст попал в переводе с греческого языка, скорее всего, через южнославянское посредство. Одним из наиболее ранних славянских списков (если не самым ранним) считается сербский по происхождению список, опубликованный по рукописи Белградской библиотеки №200 в 1872 г. Ст. Новаковичем, который датировал его началом XIV в. Известны также списки XV-XIX вв. под разными названиями: «Слово о сказании...», «Обретение...» и др.
Специального текстологического исследования этого апокрифа не проводилось, однако можно говорить по крайней мере о двух разных редакциях «Сказания о двенадцати пятницах» в славяно — русской рукописной традиции, что было отмечено еще А. Н. Веселовским. Ученый выделил так называемую «Элевтериеву» редакцию (по имени христианского богослова, который вступает в конфессиональный спор с иудейским философом Тарасием) и «Климентову» редакцию (по упоминанию в тексте и приписыванию его Клименту, папе римскому), которая, в свою очередь, распадается на варианты А и Б. «Элевтериева» редакция известна лишь в славяно — русских списках,