– Я должен разобраться. Это объятия с романтичным подтекстом или без?
– Ты голый, поэтому тут не романтичный, а пошлый подтекст.
– Я полуголый, но могу быстро это исправить.
Кайден убирает руку и тянется к резинке своих спортивных штанов, заставляя меня рассмеяться. Повернувшись, я толкаю его в плечо, и он поддается, падая на спину.
– Не приставай ко мне при зацелованном Джастине Бибере.
– Прости, не подумал о том, что он смотрит.
Глупо улыбаясь, я вжимаюсь щекой в подушку и закрываю глаза.
– Спокойной ночи, Кай. Спасибо, что оставил без комментариев записки в ванной.
– Спокойной ночи, Бев, – отвечает он, легонько дергая прядь моих волос. – Было чертовски сложно промолчать.
Глава 5
3 дня до Рождества
Мне жарко. Кажется, я заснула в обнимку с обогревателем, который… Дышит?
Требуется несколько долгих секунд, чтобы понять, что я нахожусь не в кампусе, а в родном доме. Кайден нарушил второе и третье правила, оказавшись на моей стороне кровати. Он закинул ногу на мое бедро, моя щека уперлась в его грудную клетку, а тяжесть его руки едва позволяла свободно дышать.
Черт возьми, я искренне надеюсь, что он не нарушил первое правило и не лежит сейчас голым.
Чуть отстранившись, я рассматриваю лицо Кая. Он выглядит умиротворенным и даже милым. Внешне он напоминает плохого парня, хотя для кого-то так и есть, например для бесконечного числа девушек, которым он не перезвонил после бурной ночи.
Внезапно Кай хмурится, а спустя мгновение уголок его губ лениво ползет вверх.
– Ты пялишься, – бормочет он.
Я испытываю такую неловкость, словно подглядывала за ним в душе.
– Да, и я пялюсь осуждающе, потому что ты нарушил два правила совместной ночевки.
Он поднимает веки, и на меня смотрят ярко-голубые глаза.
– Ты можешь отомстить мне и нарушить первое правило, Бев, я буду совсем не против.
Цокнув, собираюсь выбраться, но это все равно что пытаться вылезти из-под упавшего на тебя здания.
– Пора вставать, – настаиваю я. – У нас сегодня рождественские песнопения, и если ты подумаешь засмеяться во время нашего выступления, я расскажу всем твоим бывшим, что ты хочешь с ними серьезных отношений.
– У меня нет бывших.
Интерес загорается во мне, как огни рождественской ели.
– Кстати, ты всегда избегал ответа на этот вопрос. Почему у тебя никогда не было серьезных отношений?
Выпустив меня из объятий, Кайден переворачивается на спину и потягивается.
– Ты же… – Сев, я развожу ладони в стороны. – Ты же горячий, милый и все такое.
– Горячий, милый и все такое? – Кай снова лениво улыбается. – Я же тебе рассказывал, что, пока учился в школе, мы с семьей часто переезжали из-за работы отца, поэтому о долгосрочных отношениях не могло быть и речи. А потом, – пожав плечами, он взъерошивает волосы, – не знаю, просто не было желания связывать себя обязательствами и чем-то серьезным.
Прикусив губу, я хмурюсь в недоумении.
– И… все?
– Этого не достаточно?
– Нет, почему, просто мне казалось, что есть какая-то загадочная тайна. Вроде девушки, которая разбила тебе сердце, и ты решил больше никогда не влюбляться.
Закрыв глаза, Кайден потирает грудь в области сердца.
– У меня есть девушка, ее зовут Свобода, и я очень ее люблю, Бев.
Снизу доносится звон колокольчика, и, распахнув глаза, Кай посылает мне вопросительный взгляд.
– Это мамин рождественский будильник, так она поднимает всех к завтраку по праздникам.
– Вау. Задержимся здесь на пару лишних дней?
Рассмеявшись, я качаю головой и спускаю ноги на пол.
* * *
Главная площадь Мидлтауна в разгар рождественской ярмарки напоминает мой персональный ад: почти все в красных колпаках Санты, отовсюду звучат рождественские гимны, в воздухе пахнет смесью карамели, глинтвейна, какао и эгг-нога[2].
У высокой ели установлена сцена, на которой нам скоро предстоит выступать. В белой рясе и с крыльями я чувствую себя глупее, чем на работе в «Свит Бонни»; тугой ободок, к которому прикреплен нимб, больно впивается в виски и, кажется, предназначен для детской головы.
Кайден без остановки смеялся над моим видом, и за это я выгнала его, отправив подальше к палатке с глинтвейном и пончиками.
На сцене выступает хор из работников супермаркета, на которых мама поглядывает с ехидной улыбкой, зная, что мы выступим лучше. В нашем хоре шесть домохозяек, они смотрят на маму с преданностью и обожанием, как солдаты на Александра Македонского, и мы со Сьюзи. Сьюзан выглядит воодушевленной, она всегда любила Рождество в той же степени, что и мама.
– Только посмотрите на них! – восклицает мама, не скрывая восхищения стоящими неподалеку людьми из церковного хора в красно-золотых рясах. – Совершенство. Я слышала, что их фальцет недавно простудился и еще не оправился до конца, возможно, у нас и правда есть шанс.
– Конечно есть, Труди! – охотно соглашается миссис Крэйг, потирая второй подбородок, нависающий над воротником рясы.
– О нет, мам, – Сьюзи морщит покрасневший нос, – посмотри, кто теперь состоит в церковном хоре.
К группе в красно-золотых мантиях приближается миниатюрная фигура с короткими рыжими волосами.
– Люси Пэриш. – Прищурившись, мама сжимает песенник. – Как ее только взяли?
Люси ловит мамин взгляд, и какое-то время они смотрят друг на друга как ковбои в вестерне, а затем натягивают дружелюбные соседские улыбки и взмахивают руками в приветствии.
Черт возьми, рождественские песнопения грозят превратиться в побоище или как минимум в батл. Хорошего мало.
Мама и Люси соревнуются во всем с самой школы: сначала они пытались выяснить, у кого круче кукла, затем – у кого лучше оценки, потом сравнивали парней. Теперь бесконечно соперничают за звание лучшей домохозяйки Мидлтауна, но при этом делают вид, что они закадычные подруги.
– Пойду выпью немного эгг-нога, – нервно выдыхает мама и хлопает нас со Сьюзи по плечам. – Не спускайте глаз с Люси.
Следующим на сцену выходит хор салона подержанных машин. Я замечаю в толпе Кайдена, он взмахивает стаканом с глинтвейном, и я верчу пальцем в воздухе, прося отвернуться, чтобы не видеть его довольную улыбку. Мимо Кая проходят девушки и с интересом засматриваются на него. Еще бы, новый горячий красавчик в городке, где все друг друга знают. Остается надеяться, что Кайден останется верным фальшивым парнем и не даст повода для дурацких сплетен.
– Беви! – Мама спешит ко мне и нетерпеливо машет, подзывая. – Нужна твоя помощь!
Все что угодно, только не просите меня снова надевать костюм эльфа.
– Послушай меня внимательно, –