Я посмотрел на первую страницу договора.
– Сиена?! – прозвучал мой ошеломленный возглас, что люди за соседним столиком подскочили. – Ты собираешься ездить учиться в Сиену?!
Мы с Кьярой уставились на нашу дочь, будто у нее неожиданно помутился разум.
– И кто он, этот инструктор? – приподняла бровь Кьяра в притворном удивлении. Я обожал это ее насмешливое выражение лица.
Я уже прекрасно знал ответ на заданный Кьярой вопрос. И этот ответ меня пугал. Опять непонятная тревога принялась подтачивать меня изнутри.
– Маттео, – попыталась Клио придать своему голосу оттенок беззаботности, а потом бесстрашно и решительно посмотрела мне в глаза. – Что в этом такого?
– Ничего. Только во Флоренции тоже работают школы верховой езды, – прозвучали жесткие нотки в моем голосе. – Зачем ты собираешься ездить в Сиену, позволь спросить?
– Учиться кататься на лошади! – бросила Клио и надула губки, как в детстве.
Официант поставил перед нами блюда, издающие такой восхитительный аромат, что я на секунду забыл о разговоре, втянув носом воздух.
– Ты чрезмерно разволновался, Флавио, – сказала мне вечером Кьяра, когда мы остались с ней одни на кухне. Она раскатывала тесто для calzoni24, а я готовил начинку. – Что, по сути, плохого, если она будет учиться у Маттео, кроме того, что ей придется мотаться раз в неделю в Сиену?
– В этом нет ни капли разума. И лихорадочный блеск в ее глазах говорит отнюдь не о том, что она вдруг полюбила лошадей.
– Но что тебе так не нравится в этом?
– Маттео намного старше ее…
– Сколько ему? – спросила Кьяра.
– Наверное, как и Алексу, 31—32 года, – пожал я плечами.
– 14 лет… Бывает и больше…
– Кьяра, что может быть общего у 32-летнего мужчины с 17-летней девчонкой?! Это две разные эпохи. Они даже выросли на разных фильмах и разной музыке! Полагаю, ничего, кроме желания по-быстрому переспать с ней, у него нет. Красивый всадник, победитель Палио – подумай, сколько у него женщин! Думаешь, ему нужна несмышленая девчонка?
– Флавио, с чего ты взял, что между ними какие-то отношения?!
– Ты видела, как сияют ее глаза? Как отполированные алмазы на солнце. Не понимаю, зачем он уговорил ее на это обучение!
Кьяра вздохнула и покачала головой.
– Ну а кроме разницы в возрасте?
– Не знаю… Боюсь, чтобы он не оказался таким же stronzo25, как Мирко. Если у него куча женщин…
– Ты его совсем не знаешь, чтобы делать такие выводы… Поэтому я не понимаю твоей антипатии, amore…
Нет, это не было антипатией. Напротив, Маттео был мне симпатичен: приятная внешность, голубые глаза с едва уловимым огоньком грусти, вежливость, скромность… Он мне очень понравился. В качестве друга моего Джиджи. Он даже понравился бы мне в качестве моего друга. Но в качестве парня моей Клио он мне почему-то не нравился. Меня сжигала необъяснимая тревога, природу которой я не мог понять.
– Я не делаю никаких выводов, я просто не хочу, чтобы он поступил с Клио так же, как однажды поступил с тобой Мирко. Маттео кажется весьма независимым и самодостаточным и не стремящимся к серьезным отношениям, – сказал я, подходя к Кьяре сзади и смыкая руки на ее талии. Я посмотрел на плавную линию ее шеи, переходящей в плечо. На плече была только тонкая бретелька топа, и я совершенно не мог сдержаться. Моментально забыв обо всем на свете, я улыбнулся про себя и прикоснулся губами к ее шее.
– Ou! Так ты рискуешь остаться без ужина! – притворно возмущаясь, резко повернулась она ко мне. Она была невыносимо желанной.
Я начал целовать ее губы, слегка испачканные в муке, чувствуя, как внутри меня поднимается желание.
Глава 7
МАТТЕО
Несколько дней, которые скоро превратились в неделю, я искал отговорки, чтобы не встречаться с Летицией вечерами. Она была огорчена, но не видела заката. Или не хотела его видеть. Она продолжала гордо рассказывать своим подружкам (как она мне говорила), что у нее страстная любовь с победителем сиенского Палио.
Я не решался порвать с ней напрямую. Мне надо было найти способ сделать это мягко, чтобы она осталась без претензий в нашей школе. Она была какой-то рекомендованной знакомой синьора Кавалли, и я не мог подвести его. Но она ничего не видела дальше своей хвастливой влюбленности.
В глубине души, я понимал, что прямой разрыв не причинит ей страданий. Она, похоже, была влюблена в сам факт любовной интрижки именно с победителем Палио. Может, если бы я не был так известен в Сиене, она бы и внимания на меня не обратила, несмотря на то, что многие считали меня красивым. Но таких красивых, как я, вокруг была целая куча. Она могла влюбиться в кого угодно, по сути.
Я только что закончил с ней тренировку, и она, лучезарно улыбнувшись мне, покидала площадку. Я махнул ей рукой и повернулся к своему другу, стоящему у перегородки. Не то, чтобы он был моим хорошим другом, но мы были связаны с ним участием в Палио.
– Красотка, не правда ли? – восхищенно глядя вслед Летиции, произнес Риккардо. – Повезло тебе с ученицей, счастливчик.
– Ученица как ученица, – пожал я плечами.
– Ты спятил?! К тебе попала самая обалденная девчонка, просто gnocca da paura26, а ты такой равнодушный?! Мне казалось, у вас с ней интрижка, нет?
Я вздохнул и устало посмотрел на него. Да, Летиция считала, что у нас любовь, она мне просто проходу не давала, а я хотел бы сбежать от нее на край света.
Неожиданная мысль сверкнула в моей голове. Риккардо мог бы безболезненно меня от нее избавить. Только я не доверял ему на все сто процентов, чтобы прямо попросить об этом.
– Она не в моем вкусе, – осторожно сказал я.
– Ты сумасшедший?! – искренне удивился Риккардо.
– Риккà, cavolo! Тебе не кажется, что о вкусах не спорят?! Если тебе она нравится, так попробуй завязать с ней интрижку ты.
– Подожди, то есть я, в самом деле, могу взять ее..?
Мадонна! О чем мы говорим?! Словно делим куски торта. Ты не хочешь вот этот кусочек? Нет? Тогда я съем его, если ты не против! Меня даже передернуло. Che schifo!27
– Риккà, если она тебе так нравится, попробуй с ней.
И вот настала та самая пятница, на которую было назначено первое занятие с моей юной ученицей. Меня сжигали совершенно непонятное волнение и нетерпение, словно это было мое первое занятие. Самое смешное, что мне еще пришлось готовиться к нему, потому что инструктор новичкам, прежде чем посадить их в седло, должен рассказать технику безопасности, а также принципы обращения с лошадью. Я уже несколько лет не делал этого, а потому накануне вечером просидел часа три в гостиной, пытаясь собрать воедино все свои познания на этот счет. Но мысли мои то и дело отлучались под разными предлогами, и в итоге я оставил эту затею и пошел спать.
Я ждал Клио на площадке, медленно кружась на Калипсо, чтобы размять ее немного, а заодно усмирить свое волнение. Мысли постоянно устремлялись вслед за взглядом в сторону входа. Я сгорал от нетерпения и уже пожалел, что не взял своего темпераментного Ассо. С ним мы могли бы попрыгать и сбросить напряжение, а спокойной Калипсо совершенно было чуждо мое нервное волнение! С ней можно было только медитацией заниматься.
Наконец, она появилась, легкая, воздушная, юная, солнечная…
– Чао, Маттео, – радостно поприветствовала она меня, когда я слез с лошади.
– Чао, Клио, – улыбнулся я. – Как добралась?
– Отлично. Хотя электричка задержалась.
– Ну, мы же в Италии, – усмехнулся я.
– Я могу взобраться на коня? – нетерпеливо спросила она.
– Разумеется, нет, – серьезно ответил я, пряча улыбку. Ее детская нетерпеливость была презабавной.
– Это еще почему?
– Клио, управлять лошадью – это также непросто, как сесть впервые на велосипед. Или за руль автомобиля.
– Между прочим, я села впервые на велосипед и сразу поехала!
– Я рад, что мне попалась такая способная ученица, – скептически заметил я. – Только лошадь не велосипед, а скорее сравнима с машиной. И езда на лошади куда опасней, чем на велосипеде.
Я начал рассказывать Клио теорию, но через пять минут понял, что это такая же бесполезная вещь, как объяснять нам, итальянцам, теорию соблюдения скоростного режима на дорогах. Клио переминалась с ноги на ногу, разглядывая меня и думая явно о чем-то, очень далеком от техники безопасности катания на лошадях. Мне пришлось менять тактику. Я начал задавать ей вопросы, чтобы она сама искала на них ответы, таким образом вникая в необходимую теорию. Сначала она в замешательстве рылась в своей голове в поисках ответов, но потом процесс ее увлек, и она даже не заметила, как прошел целый час в разговоре о верховой езде.
На первом занятии мы покатались всего минут 20, что ее явно разочаровало, зато очень вдохновило меня: щеки ее заливал румянец, а в глазах горел огонь увлеченности. Раньше я не понимал, зачем она пришла в нашу школу. Теперь я увидел ее заинтересованность.