– Ника, у меня нет времени. Первая пара у Борза, и он не любит, когда кто-то опаздывает, – поторопил Дан. – Просто расскажи, что тебе известно.
Я вздрогнула и неверяще уставилась на Ваймса. Он явно испытывал нетерпение, но при этом я не заметила никаких признаков злости или агрессии.
– Постой… – Я сглотнула. – Ты мне веришь?
– Чтобы поверить тебе, для начала мне необходимо хоть что-то услышать, – с нажимом сказал Дан.
– Нет-нет, я о том, что ты не считаешь, будто я все подстроила с топором!
– Не считаю, – кивнул он и тут же прищурился. – А стоит?
– Конечно, нет! Я же не сумасшедшая.
– Все сумасшедшие так говорят, – заметил Дан.
С этим было сложно поспорить.
– Просто у меня было видение. Дважды. Как ты умрешь. Мне удалось все исправить. Архимагесса Верига говорит, ты сбился с курса, а Провидение хочет вернуть все на свои места.
Дан уставился на меня как на умалишенную. Я сцепила пальцы и до боли сжала. Пожалуй, стоило как-то более последовательно излагать свои мысли.
– Дан, все это очень странно. Я сама не понимаю, что происходит, – призналась я. – Давай лучше встретимся после лекции у аудитории архимагессы Вериги. Она должна все объяснить. Надеюсь.
– Повтори еще раз, что за видения? – наконец-то произнес он.
– Я вижу твое будущее. Там с тобой случается… нечто плохое.
– Я умираю? – прямо спросил Дан.
– Да. Помнишь, я упала в обморок, когда мы отрабатывали наказание в зверинце? Тогда пришло видение, что в тебя прилетит топор.
– Почему сразу не сказала?
– Во-первых, я не могла говорить. После видений у меня пропадает голос из-за всплеска магии. Во-вторых, ты не то чтобы меня слушал! – с укором добавила я. – Первое мое предостережение вообще воспринял как угрозу.
– Ты могла все объяснить…
– Боги, ну когда? – разозлилась я, не дав ему договорить. – Когда? Вчера я как дурочка бегала искала тебя сначала в общежитии, потом в академии. А ты пропадал грох знает где! Думаешь, все так просто? Думаешь, я просила о видениях? Боги, я думала, моя работа будет раскладывать таро, составлять гороскопы и иногда вешать лапшу на уши доверчивым клиентам, а тут на́ тебе: спасай здорового двухметрового лба! Тот грохов топор чуть мне пальцы не отрубил! Меня к такому не готовили, понимаешь? – На последних словах мой голос сорвался.
На глаза навернулись слезы. Я запрокинула голову и принялась махать ладонью перед лицом. Видимо, сказалось напряжение последних нескольких дней.
– Спасибо.
Забыв о том, что собиралась расплакаться, я перевела взгляд с потолка на Дана.
– Спасибо, что спасла меня вчера, – повторил он.
– То есть ты и вправду мне веришь? Мне? Веронике Фейн?
– Я все еще считаю, что ты не должна была рисковать собой. Но в остальном, грох побери, есть разница между розыгрышем и попыткой зарубить кого-то топором.
– Боги. – Я облегченно выдохнула и сама коснулась плеча Дана. – Признаться, я боялась, что ты…
– Что я? – нахмурился Дан.
– Ну, к примеру, наденешь мне ведро на голову и закроешь в кладовке до судного дня, – виновато улыбнулась я.
– Я так с девушками не поступаю, – холодно сказал он.
Мои слова явно его задели, и я пожалела, что вообще подняла эту тему.
– Прости, – пошла я на попятную и слегка сжала его плечо.
Оно оказалось ничего так… Упругое. Мускулистое. Моя ладонь прошлась по гладкой ткани рубашки и остановилась на груди. Клянусь богами, мои пальцы действовали сами по себе! И мне бы стоило отдернуть руку, но я чувствовала, как быстро бьется сердце Дана. Неужели он чувствовал то же самое? Я облизнула пересохшие губы. Взгляд Дана тут же переместился ниже, будто он хотел меня поцеловать. Ну что за вздорная мысль? Конечно, Дан не собирался этого делать. Но я… кажется, была совсем не против, если бы он сейчас меня поцеловал. Неожиданное открытие испугало. Я опомнилась.
– Знаешь… Лекции. Мне пора.
– Да, – быстро согласился Дан. – Мне тоже.
В кладовке витала удушающая неловкость.
– Встречаемся после занятий у аудитории архимагессы Вериги, – на всякий случай напомнила я и попыталась протиснуться к выходу.
Это было ошибкой. Я неловко задела рукой стеллаж с химикатами, тот затрясся, и Дан наклонился вперед и придержал его рукой, чтобы все богатство уборщика не упало нам на головы. Я невольно попыталась отстраниться, но поняла, что теряю равновесие, и схватилась за Дана. Мои руки обвились вокруг его талии, а лоб уперся в широкую грудь. В этот миг дверь в кладовку распахнулась.
– Ой, извините, – пискнула адептка.
Я не смогла ее разглядеть. Весь обзор закрывали широкие плечи Дана. Дверь снова закрылась.
Сердце пропустило удар. Дан не двигался. И я рискнула все же задрать подбородок и посмотреть вверх. Его глаза опасно почернели. Должно быть, он разозлился. Я вспомнила про Амелию. Скоро ей донесут, что видели, как Дан обжимается с какой-то девицей в кладовке.
– Слушай, уверена, тебя не узнали со спины, – произнесла я.
Голос звучал тихо и немного хрипло. Дан молчал. Я все еще продолжала его обнимать. Время словно замедлилось. Лицо Ваймса постепенно наклонялось все ниже и ниже, а я… ничего не могла сделать. Мое тело мне больше не принадлежало! Оно отказывалось слушаться, не хотело отстраняться или снова уткнуться лицом в чужую рубашку. Что может быть невиннее поцелуя в макушку? Но часть меня все же хотела не этого. Любопытство и почти болезненное желание почувствовать вкус его губ окончательно лишили меня разума, и я приподнялась на носочках.
Губы Дана оказались мягкими и теплыми. От прикосновения его ладоней к моей талии по коже пробежали приятные мурашки. В первые секунды я прислушивалась к себе и пыталась осознать, что же наделала, но когда Дан углубил поцелуй, все сомнения и переживания остались позади. Мы целовались, и это было невероятно! Внутри все ликовало, и казалось, что в происходящем нет ничего неправильного. Словно мы с Даном давно были созданы друг для друга и только сейчас неожиданно об этом узнали.
Тяжело дыша, Дан отстранился. Он хотел что-то сказать и даже открыл рот, но… видимо, передумал. Неопределенно тряхнув головой, он первым вышел из кладовки, не сказав мне ни слова. Вслед наваждению пришло разочарование. Я стояла среди швабр и стеллажей, пытаясь привыкнуть к опустошению, которое пришло после короткой эйфории. Кажется, я совершила ошибку, за которую мне будет стыдно до конца моих дней!
* * *
Уже ко второй лекции вся академия знала, что Даниэля Ваймса застукали с девушкой в кладовке, а к третьей адепты активно делали предположения, кто же это мог быть.
– Вдруг это была Амелия? – предположила девушка рядом ниже.
Положив голову на сложенные руки, я пыталась сделать вид, что меня не существует. От этих слухов и сплетен разболелась голова. Они преследовали меня по коридорам, аудиториям и даже туалетам! Все только и делали, что обсуждали прошедшую вечеринку и личную жизнь самой красивой пары академии. Слава богам, никому и в голову не пришло, что Дан был в кладовке со мной.
– Она второй день рвет и мечет.