– Куда вы меня ведёте? Что вы ещё собираетесь делать?! – В его голосе неприкрытая паника. Теперь, пока мы медленно тащим его через лес, он может лишь беспомощно крутить головой по сторонам. Даже для нас четверых этот парень всё равно кажется тяжёлым, а Анфиса не выпускает из рук красные свечи и помочь нам ничем не может.
Вскоре впереди показываются обгоревшие чёрные брусья старого дома Акулины. Давно поросшие сорняками, размытые дождями и снегами, руины избы издалека кажутся грудой угля, но стоит подойти ближе, как становятся видны и две покосившиеся стены, опирающиеся на ближайшее дерево, и даже громада печи, возвышающейся над обломками. Возле крыльца и небольшой деревянной лестницы, готовой рассыпаться в прах от любого прикосновения, на земле лежит тяжёлая подгнившая входная дверь.
– А ведь я говорила, что помню, что она тут была! – гордо заявляет Оля, крайне довольная собой.
– Это для нас очень хорошо, – говорит ей Анфиса, окидывая дверь быстрым взглядом. – Не придётся вести его в деревню. Давайте поднимайте её скорее и ставьте куда-нибудь. Да вон хоть к тому дереву.
И-Скан-Дэр остаётся сидеть на траве под надзором Леры, которая не спускает с него глаз. А мы втроём с кряхтением поднимаем входную дверь с земли. Она вся оплетена травой, а на её обратной стороне оказывается целая колония мерзких слизней. Дверь подпалена огнём и явно подгнила, но выглядит ещё достаточно крепкой. Почти десять минут уходит у нас на то, чтобы донести её до дерева и поставить в вертикальное положение. За это время у Анфисы догорают свечи, и И-Скан-Дэр начинает нервно возиться на своём месте.
– Что вы делаете? – не оставляет он попыток добиться ответа. – Я хочу знать, что со мной будет!
– Ты вернёшься туда, откуда пришёл. В свой родной мир, где тебе самое место, – спокойно отвечает ему Анфиса, подступая к двери и снимая с шеи медный ключ.
– Что?.. – изумлённо шепчет пленник, и мне даже становится его немного жаль – так он напуган этой новостью. – Только не туда! Пожалуйста! Куда угодно, но только не на это дерево!
Анфиса молча очищает от налипшей земли замочную скважину и вставляет в неё ключ. Потянув за ручку, она с явным трудом распахивает дверь.
Там, где только что был ствол дерева, теперь простирается мрачный и скверно пахнущий закоулок грязного города. Кругом стоят жалкие лачуги, разбитые и покосившиеся дома, возле которых прямо на земле спят отощавшие попрошайки. Их глаза закрыты непроницаемыми повязками, а голодные рты распахнуты в немом крике, умоляя о подаянии.
– Нет! Нет, пожалуйста! Только не туда!.. – кричит иномирец, пока мы с сёстрами и братом, подхватив его под руки, ведём к открывшемуся проходу.
Мы хладнокровно толкаем его в спину, возвращая в родное измерение, ни на секунду не позволяя себе забыть, что он уничтожил гнездо Валафамиды и чуть не погубил нашу семью. Анфиса сразу же захлопывает дверь. Последнее, что мы успеваем увидеть – это искажённое страхом и ненавистью обезображенное лицо ослепшего И-Скан-Дэра.
Он получил то, что заслужил.
Глава 15
Эпилог?
По гнезду плывёт аромат горячей выпечки. Он проникает буквально повсюду, нигде не скрыться от этого упоительного запаха, и я покорно следую за ним на кухню, прикрыв глаза. Возле духовки суетится Ольга, пытаясь тоненькой прихваткой уцепить горячий противень и не обжечься. На пергаментной бумаге блестят румяными боками пирожки. Все как на подбор аккуратные и пышные. И так и хочется схватить хотя бы один, чтобы унять сосущее чувство голода, но прозорливая старшая сестра сразу же хватает меня за запястье:
– Варька, ты чего это удумала?! Обожжёшься ведь! Только из духовки их достала.
– Есть очень хочется, – жалобно тяну я.
– Перехочется, – Ольга хмурит свои прямые брови. – Дай остынут немного. А лучше вообще подожди, пока поужинаем. За чаем можешь их хоть все умять!
– До ужина ещё целый час!
Но сестра непреклонна:
– Давай-ка лучше помоги мне, а то я ничего не успеваю.
Оля нагружает меня горой тарелок и указывает на стол. Он уже застелен выстиранной бордовой скатертью, и посередине стоит небольшая вазочка со скромным букетом ромашек. Это подарок Лере от её нового знакомого Никиты. Приличный мальчик, совсем недавно переехавший в наш дом со своей интеллигентной семьёй, буквально на днях познакомился с нашей очаровательной младшей сестрой, столкнувшись с ней во дворе. Никита оказался мальчиком воспитанным, аккуратным и безумным чистюлей. Лера же принялась за своего нового приятеля с максимальной самоотдачей, решив познакомить его со всеми местными красотами и обитателями в рекордные сроки. Уже к вечеру первого дня Лера за руку привела Никиту к нам домой. Вид у него был весьма плачевный: оторванный рукав кофты висел на нитках, коленка разбита, а всё лицо в уже подсохшей грязи. Совсем не похож на того чистенького мальчика с зачёсанными назад волосами и в выглаженной одежде, каким был утром. Лера выглядела приблизительно так же, но мы с Ольгой к такому уже привыкли. К ней грязь притягивало как магнитом, а теперь она ещё и заразила этим нового друга.
– Мама его убьёт, если он придёт домой в таком виде! – уверенно заявила Лера, и мы поняли, что с этим надо что-то делать.
Конечно же, Никиту мы с Ольгой в четыре руки отмыли. Пока я зашивала его кофту, Оля обрабатывала ему разбитую коленку, и через полчаса мы отправили обновлённого Лериного приятеля домой. Судя по тому, что на следующий день он вернулся к ней с букетом ромашек и робкой улыбкой, кавалер был покорён нашей младшей сестрой и желал продолжить общение.
Если так пойдёт и дальше, то Лера ещё до конца лета перевоспитает Никиту, и тогда у нас в доме появятся уже двое детей с ангельским взором и любовью изгваздаться в грязи по самые уши.
Пока я расставляю тарелки и чашки и раскладываю столовые приборы, стараясь, чтобы всё лежало ровно и выглядело идеально, хлопает дверь тётиной комнаты. В коридоре появляется Анфиса вместе с тучной женщиной в годах, которая явно считает, что губная помада должна покрывать не меньше трети лица – а как иначе можно объяснить её огромные ярко-красные, по-клоунски намазанные губы?
– Анфис-с-сочка! Вы просто чудо! Не зря мне вас рекомендовали! – заливается раскатистым смехом женщина, пока тётя провожает её в прихожую.
– Я очень рада, – с натянутой улыбкой отвечает Анфиса, которой определённо совсем не нравится такая манера произносить её имя.
– Ждите меня в пятницу! И я обязательно