— Госпожа Старри — наша витрина, — не стал я рассусоливать, — Она будет блистать на балах и на раутах, вести беседы в высоких домах, творить политику и… прикрывать меня. Ваша задача будет состоять в том же, но на другом уровне. Приоритетов у вас, Скорчвуды, будет всего два — наша безопасность в целом, и чтобы Шпильку не украли.
— Меня? Украли⁈ — тут же заморгала упомянутая Шпилька.
— Девушки твоего типажа представляют особый интерес, дорогая, — улыбнулся я ей, — Сексуальный интерес. Для эльфов.
Прежде чем мой ответ полностью угнездился в межушном пространстве открывшей ротик Шпильки, Старри безжалостно добавила:
— Поэтому я и взяла вас с братом с собой. Вы хоть как-то можете пригодиться в этом гнезде магов!
Расчет Старри был прост и даже, не побоюсь этого слова, неказист. Она, как фигура, заместитель начальника Управления по безопасности. Та, за словами кого есть вес достаточный, чтобы они, эти слова, достигли некоторых длинных ушей. Вампир, скользкий, пронырливый и себе на уме. Кто он? Советчик, ответчик по делу о Канадиуме, возможно — агнец на заклание, которого Старри готова швырнуть на алтарь эльфийского гнева. Шегги? Зеленый дуболом, грубая исполнительная мощь, совершенно бесполезная в волшебном городе, но как статусный персонаж и переносчик тяжестей — идеален. И, наконец, Анника. Маленькая, изящная, хрупкая, красивая, подвижная, болтливая Шпилька. Кто она?
Взятка.
— Одна из причин, почему Омниполис стоит почти независимым, заключается в том, что он порождает массу полуэльфиек, приезжающих в Магнум Мундус на заработки. Стандартная проституция, широко одобряемая быстро устающими от своих жен эльфами, — объяснял я негодующим родственникам, пока самолет, летящий над бескрайним морем очень высоких деревьев, постепенно снижался. Правда, это уже был не самолет, а, скорее, волшебный летающий аппарат, выполненный в виде самолета, но это уже были мелочи.
— Но я не такая! — тут же возмутилась Анника, оглядываясь на брата.
— Значит, не веди себя как утка, не летай как утка и не крякай как утка, — пожал плечами я, — Расслабься, Шпилька. Мы летим туда не налаживать отношения с эльфами. Скорее наоборот.
— Конрад! — тут же рявкнула Старри, до этого наводившая красоту с помощью зеркальца.
Так, а вот с этим нужно завязывать.
— Можете звать меня Блюститель Арвистер, мисс Старри, — допустил я в голос чистейшей Арктики, — Мы на задании.
— П-принято, Блюститель, — переключилась полутысячелетняя полудемоница, сверкнув на меня взглядом, — Потрудитесь… вести себя в рамках. Хотя бы первое время.
— Это далеко не первый мой визит в Магнум Мундус, мисс Старри.
— Постарайтесь, чтобы он не стал последним!
Я предпочел не продолжать разговор, лишь кивнуть в ответ. Старри обычно не такая нервная, просто сейчас выбита из колеи целиком и полностью. В отличие от доброго и чуткого меня, играющего на её нервах великолепные симфонии, ей вскоре придётся иметь дело с теми, у кого в руках будет большой топор, а самой девушке придётся стоять по стойке «смирно», пока по ней лупят. Эльфы… они такие.
— Ах! — выдохнула Анника, прилипшая носом к иллюминатору. Мы подлетали к Магнум Мундусу.
Что сказать о величайшем городе всех Срединных миров? Он великолепен, он захватывает дух, он отшибает мысли, от вызывает вибрацию потрохов, он нереален, он волшебен, он потрясающ и… он не величайший. Даже не в первой сотне, если мы говорим о размере. Или тысяче.
Он, просто, столица. Место, где эльфы из десятка чисто эльфийских миров общаются, договариваются, интригуют, режут друг друга, понтуются, живут свои эльфийские жизни. Город магов, город волшебства, город, в котором никогда не бывает ночи… в общем, если бы какому-нибудь казаху из Нижнего мира приснился бы структурированный сон по городу мечты — это был бы Магнум Мундус.
Почему — вы уже, наверное, догадались.
Понты.
Эльфы обожают собственное эго, зелень и понты. Что это значит? Что понты должны возвышаться над зеленью, чтобы смотрящий на зелень с высоты понта эльф мог вальяжно чесать своё эго сотнями лет.
Поэтому Магнум Мундус, по моему скромному мнению, напоминал ежа, сдохшего в кусте, а по мнению захлебывающейся восторгом Шпильки — величественнейший костяной лес белого цвета, растущий из зеленого моря деревьев. Шпили-шпили, шпили-вили. Гигантские, высоченные, обманчиво тонкие, соединенные тысячами ажурных мостов. Место, где гнездятся правители Срединных миров, творя большую политику, управляя судьбами миллиардов, тратя и зарабатывая ресурсы, от объёма которых любой миллиардер Нижнего мира попросту бы скончался на месте…
…и, конечно же, колотя понты.
— Арвистер, я тебя сейчас ударю. Ты худший гид на свете.
— Им нужно быть готовыми к тому, что сейчас им выплеснется прямо в лица.
Говорил то я уверенно, но, как оказалось, жизнь имела на этот счет несколько другое мнение. Не готовы оказались не только полугоблины, но и я сам, причем еще до того момента, как сделать первый шаг по трапу вниз. Просто эти чертовы эльфы…
…позолотили аэропорт.
Вот так, стоит только не появляться здесь лет тридцать, как всё усугубляется…
Моих трех сотен лет опыта вполне хватило, чтобы, удержав лицо, подобрать застывшую передо мной Шпильку (подняв её за шею, чего она, кажется, вообще не ощутила), а затем, снова посадив её в позу носимого ребенка, начать спускаться по трапу. За мной гулко топал Шеггард и я, не оборачиваясь, надеялся, что огромная нижняя челюсть полутролля сейчас на месте, а не болтается в районе пупка. Хотя, ему можно…
Активировав «вуаль тьмы», я прошествовал вслед за Старри до ожидающей нас повозки, выполненной, как шикарный автомобиль времен начала двадцатого века. Только в три раза больше, с натуральными мягкими диванами внутри и… канделябрами, на которых горели свечи. Канделябры были и внутри, и вне «автомобиля». Сидящая на моей руке Шпилька хрюкала и возилась, девушку распирало не по-детски, а вот Шегги, молодец, попросту отключил всю высшую нервную деятельность и почти превратился в натурального тролля, севшего на диван с мордой-кирпичом. Мы дождались, пока тролли в униформе, нервно поглядывающие на нашу компанию, загрузят багаж, две трети которого представляли из себя чемоданы со скарбом Старри, а затем водитель в виде огромной, на центнер, капли воды, сидящий за натуральным рулем, тронулся, как только ему приказала Эмма.
Эти заколдованные «капли» были одной из причин, почему эльфы полностью утратили желание плотно контролировать Срединные миры. Элементали, вечные, безотказные, не бунтующие, неспящие, свободно меняющие свою форму, могущие, в какой-то мере, управлять собственной магией — они были