— Конрад, я уже тебе говорила, что ты отвратительный гид?
Ох, хорошо. Сейчас, уважаемые Скорчвуды, мы въезжаем в Мундус. Да, вот в этот огромный, красивый и никогда не видящий солнечного света город, располагающийся под гигантскими деревьями. Да, Анника, ты совершенно правильно всё услышала, это — Мундус. Магнум Мундусом называют того безобразного ежа, которого ты видела с борта самолета, а Мундус — это место, где обитают низшие, прислуга эльфов. Бюрократы, маги, алхимики… и мы. А еще… да, ты только что увидела копающегося в мусорке бомжа, одетого лучше, чем я. Да. Так вот, здесь живет всякой твари по паре, а еще, дальше, конечно же, будем жить мы. Шлюх тут тоже много…
— Конрад!!
Вот так мы и ехали по дороге, шириной чуть ли не с десяток метров, заполненной такими же гигантскими «машинами», возящими туда-сюда народ. По бокам дороги была плотная городская застройка, напоминающая некую помесь многоэтажных домов с дворцами, в которую были интегрированы стволы гигантских деревьев. Тоже местный нюанс — несмотря на то, что это самые простые деревяшки, как-то повреждать или иначе «оскорблять» их было нельзя. Каралось смертью. Я лично считал, что подобный закон эльфы придумали, чтобы иметь право чуть ли не ежедневно казнить молодежь других рас, распугивая тем самым смертных из Магнум Мундуса, но находил подобное… даже в какой-то мере разумным. Срединные миры кишат жизнью, в том числе и разумной. Большая часть этой жизнь отдаст душу, зарежет бабушку и продаст мать, чтобы жить в городе, не знающем войн, голода и тяжелого труда. Дети смертных — последнее, что нужно эльфам, как и плодящиеся без меры взрослые.
— Арвистер хочет сказать, что местным нужны специалисты, не приносящие проблем, — проговорила слегка оттаявшая Эмма, куря сигарету на длинном мундштуке, — Поэтому детей и семьи тут не любят. Платят щедро, а после двадцати лет службы начинают идти традиционные бонусы, но если ты создал семью с бесполезным для города разумным — то тебя могут просто уволить. Детей заводить можно, но очень рекомендуется их отсылать в другие миры, потому что налог будет сжирать неслабую часть получки…
— Исключение — шлюхи! — с удовольствием ввернул я, вызывая у начальницы раздраженное сопение, — Беременной виновник выплачивает неслабые деньги, а потом её… удаляют из города. Вот почему в Омниполисе столько полуэльфов!
Наша прекрасная начальница морщилась, фыркала, качала головой, но и не думала меня останавливать, прекрасно понимая, что я делаю и для чего. А Конрад Арвистер, нацепив одну из самых поганых своих усмешек, продолжал принижать Магнум Мундус в глазах двух полукровок, едва не угодивших в свое время в канавы Омниполиса. Хотя… жили они не в них, но имели с этими канавами очень тесные отношения. Поэтому столица Срединных Миров была так опасна для их неготового взора.
Ровнейшая дорога, широченные тротуары, полные неторопливо идущих разумных разных видов. Летающие ящики доставки, вывески, сверкающие волшебными полупрозрачными изображениями товаров. Запах снеди, приготовленной волшебством из лучших и самых качественных продуктов, доставляемых сюда со всех Срединных Миров. Магнум Мундус, даже эта его презренная и приземленная часть, очаровывал. Он шептал «Я лучшее место в Мироздании!», «Я совершенен», «Вы не найдете другого города, в котором было бы так комфортно жить!». А полная магии атмосфера, такая, что с непривычки аж чуть-чуть режет глаза, тени задумчиво шуршащих в сотнях метров вверху крон, диван, который почти не качается под твоим задом — всё это усиливало отравленное очарование этой гнусной дыры.
Она не сразу показывает свою истинную природу, она вкрадчива в своей тоталитарности, но, когда у тебя открываются глаза — уже, обычно, слишком поздно. Ты, даже понимая, что стал слугой эльфов на территории, где их комфорт является главным законом, уже не можешь отказаться от благ, даруемых Магнум Мундусом.
— И да, я не оговорился. Комфорт. Не прихоть, ни желание, ни каприз. Всё это имеет место быть, если вы отдавите слишком уж высокопоставленные пальцы, но напомню — здесь эльфы из десятка Миров. Заносчивые благородные, разбалованные или, наоборот, скованные столетиями следований своим ритуалам и правилам. Законы здесь соблюдаются отменно. Однако, они — не в нашу пользу. Всегда это помните.
— Поганое местечко… — удивив нас всех, проворчал Шеггард, — Сестра, будем настороже. Конрад не зря старается.
— Да я вообще теперь не понимаю, что мне можно, а что нельзя!
— Оденься так, чтобы слегка было видно сиськи, — настала очередь Старри удивлять меня, — Слегка. Чтобы тебя не приняли за ребенка.
— Они у меня всегда «слегка»… — приуныла мелкая полугоблинша, — Что-нибудь придумаю…
— Разберемся, — ответил я, наблюдая, как наша повозка замедляется, — Кажется, приехали. Пару дней передышки в отеле нам дадут. Вперед, бравая команда героев!
На этом месте я всё-таки заслужил весьма болезненный тычок.
Глава 4
Рубашкой вниз
Спросонья я услышал, как маленькие босые ножки шлепают по мрамору. Это шлепанье длилось довольно долго, постепенно приближаясь, так что даже заинтересовался происходящим. Затем, мой нос овеяло порывом воздуха, а шлепанье прекратилось, чтобы через несколько секунд, потребным шлепающему, добраться по ковру до моей кровати, а потом, после того как незваный гость на неё влез, ему еще потребовалось какое-то время, чтобы найти меня, сесть напротив лица и пожаловаться:
— Конрад, это дичь какая-то!
От возмущенного дрожащего голоса Шпильки по спальне пошло небольшое эхо. Ну да, для омниполисца номер был «слегка» велик, но я сейчас говорю о Шегги, а вот для Анники, которая сейчас на меня обиженно смотрит…
Вытянув из-под одеяла руку, я щелкнул девушку в лоб.
— Почему в трусах? — строго спросил я её.
— Могу снять! — мне был показан язык, но выражение мордашки полугоблинши тут же сменилось на обиженное, — Я в туалет вставала. Возвращаться в комнату было страшно…
— Надо будет снять тебе целый номер, — притворно проворчал я, — Будешь сидеть там и бояться до усрачки…
Ну