Неожиданно Эбнер остановился и выпрямился, встав на колени. Подавив желание разочарованно захныкать, я посмотрела на него, откровенно любуясь. Такой большой, сильный, что я рядом с ним чувствую себя совсем букашкой, и это увеличивает желание во сто крат! Хочу принадлежать ему, сегодня и навсегда!
Юбка и трусики, сдёрнутые нетерпеливыми руками, отлетели в сторону. Мужчина настойчиво развёл мои ноги, устремив взгляд на самое сокровенное, и гулко сглотнул.
— Ты ошеломительно красивая! — прошептал он хрипло, практически невесомо касаясь набухших складочек.
Невыносимо нежно он раздвинул шелковистые лепестки, погладил клитор и, слегка надавливая, прошёлся по истекающему соком лону. Я задрожала, подаваясь навстречу волшебным прикосновениям. Демон склонился, припав губами к горящей огнём жемчужине, с силой втягивая её в рот. Меня захлестнул такой экстаз, что я невольно дёрнулась, широко распахивая ресницы, устремляясь взглядом к полной луне — безмолвному свидетелю нашего сумасшествия. Царапающая нежную кожу щетина придавала пикантности порочной ласке, унося меня в мир запредельных ощущений.
В голове вакуум, ни одной мысли, сейчас я могла лишь извиваться, наслаждаясь умелыми движениями вездесущего языка, без слов требуя большего — долгожданной и жизненно необходимой разрядки, которую мне может подарить только этот мужчина. Мой демон, моя тень, моя судьба!
Очередной щелчок по комочку нервов, решительное вторжение грубоватого пальца в моё тело, и я, вонзая ногти в одеяло, улетаю в небеса. Буквально парю над землёй и не хочу возвращаться!
В сознание ворвался утробный рык, а на кожу живота и бёдер упали горячие капли, приводя меня в чувство. Приоткрыла веки, встречаясь с горящим лихорадочным блеском взглядом Эбнера, и медленно заскользила глазами по мощному телу.
Странно, мужчина всё так же стоял на коленях, но уже абсолютно голый. И когда успел раздеться? Впрочем, неважно, главное, что зрелище настолько впечатляющее, что между моих ног снова начал разгораться пожар. Широкая грудь из-за сбившегося дыхания тяжело вздымается, скульптурный пресс подрагивает, как и зажатый в кулаке внушительный член.
Приподнявшись на локтях, я перевела взгляд на собственное тело. Распахнутая блузка, сбившаяся под грудь камисоль, а на обнажённых бёдрах, животе и лобке россыпь жемчужных капель, сверкающих в лунном свете.
Тьма, как же это развратно и как заводит! Но то, как смотрит на меня демон, скользя по крепкому органу длинными пальцами, не только возбуждает, но и приносит смущение. Чтобы скрыться от голодных глаз, я попыталась свести колени…
— Стой, не шевелись, я хочу смотреть! — властно приказал Тень.
От хриплого голоса меня словно молнией прошибло, кожа покрылась мурашками. Сама от себя не ожидая, я развела ноги шире и призывно улыбнулась, дразня и без того до предела распалённого мужчину.
Наградив опасной ухмылкой, он просунул руки под мои колени и, обхватив за рёбра, поднял, прижимая меня к себе. Пискнув, я обняла любимого за шею и густо покраснела. Я практически сижу на мускулистых бёдрах, при этом ноги перекинуты через локти Эбнера, а между ними настойчиво упирается твёрдая плоть. Чувствую себя беззащитной бабочкой, которую вот-вот насадят на…
Лёгкий толчок, и в меня проникает упругая головка, неторопливо раздвигая тугие стеночки, устремляясь всё глубже. Поза не предусматривает сопротивления, ещё и сильные ладони давят на спину, ближе привлекая к каменному торсу. Затаив дыхание, мы с любимым даже не целовались, вглядываясь в глаза друг друга, ловя малейшее отражение эмоций.
Наткнувшись на преграду, Эбнер резко подался вперёд, сминая мои губы поцелуем. Внутри словно лопнула натянутая струна, и я скользнула по увитому венками стволу, полностью вбирая его в себя.
Отстранившись от мужчины, я удивлённо прошептала:
— Совсем не больно! Только немного непривычно…
— Я никогда не причиню тебе боли. Ты ведь это знаешь.
— Да, но думала, что в этом моменте её не избежать…
Проигнорировав мои слова, Эбнер меня приподнял и снова опустил на стоящий колом член, вынуждая задохнуться и прикрыть от наслаждения глаза. Я быстро вошла во вкус и, опираясь на надёжные плечи, сама начала раскачиваться, задавая нужный темп. Демон не пытался перехватить инициативу, самозабвенно покрывая поцелуями моё лицо, шею, ключицы, неотвратимо подталкивая в бездну необузданного экстаза.
Рывок, ещё один, ещё, и, крепко прижавшись ягодицами к мужским бёдрам, позволяя Тени войти в меня до упора, я содрогнулась, сметённая лавиной оргазма. Любимый притиснул меня к себе, чуть ли не до хруста костей, и, приводя меня в неописуемый восторг, лоно омыла семенная жидкость.
42
ЭБНЕР.
Закинув руку за голову, второй я поглаживал спину расположившейся на мне девушки. Риджи маленькая, хрупкая, словно котёнок, разве что калачиком не свернулась, а с удобством вытянулась во весь рост, прижавшись ухом к моей груди и слушая, как бьется сердце.
Я никогда не понимал помешательства Риадрона на Эйми. Он ведь ради неё целую империю захватил, конечно, заверял, что всё ради мести, но я отлично видел, что он не сможет её обидеть. Да что там, друг, утверждая, что ненавидит предательницу, верность эльфийке десять лет хранил. И вот это не укладывалось в моей голове: почему он даже не смотрит на других женщин?
А сегодня осознал. После секса с любимой, то, что я чувствовал раньше, кажется таким несущественным. Испытав неземное блаженство, размениваться на одноразовую пустышку, чтобы чисто сбросить напряжение… Одна мысль об этом вызывает отвращение.
— О чём задумался? — спросила Риджина, проведя пальчиком по моему плечу.
— О том, что очень сильно тебя люблю и сегодня была самая лучшая ночь в моей жизни.
— У меня тоже, но кое-что не даёт мне покоя…
— И что же?
— То, как ловко ты с моей невинностью управился. Большой опыт?
— Обязательно портить столь чудесный момент глупыми вопросами? — произнёс я, поморщившись.
— Да! Я хочу знать, сколько у тебя было женщин! — заявила девчонка, приподнимаясь и заглядывая мне в глаза.
А я идиот рассказывать? Если до неё когда-нибудь дойдёт слух, что у меня целый гарем имелся, — побьёт, не задумываясь!
— Я не считал, может, около десяти, плюс-минус…
— Всего? — нахмурилась она недоверчиво.
— Гномик, у меня жизнь слишком бурная была: рабство, война, круглосуточная охрана императора, когда по дамочкам-то бегать?
Удовлетворённо кивнув, Риджи расслабилась, вновь пристраивая голову у меня на груди. Усмехнувшись, провёл ладонью вдоль её позвоночника и сжал упругую ягодицу. Теперь, если любимая узнает правду, мне всю жизнь за наглую ложь извиняться придётся!
— Кстати,