— А я защищал своего, — теснее прижал к себе мальчишку, провёл носом по его волосикам, — Кто знает, что могло случиться с ней и ребёнком, если бы я нашёл её позже. И чего не случилось бы, если бы нашёл на шесть часов раньше. Может быть, Даша не была бы сейчас в реанимации.
— Не обижайтесь, Илья. Не могла я вам тогда помочь. У меня дома Наташин сын Павлик. Матвей и Павлуша дружат, уже оставались вместе. Я и присмотрю, и покупаю и накормлю деток. Обещаю, вы не пожалеете, если доверите мне мальчика. Вы навещать будете.
— Нет. — я потряс головой, смахивая усталость: — Даша проснётся, примет решение. Разрешит, я привезу к вам. Не разрешит, сам найму няню. Спасибо за внимание, я справлюсь. Я уже просил вас о помощи, вы отказали. Прощайте.
Повернулся к Сергею, он кивнул. Понял. Спасибо, не стал лезть в душу.
Не успел договорить, прибежала медсестричка. Уставилась на Сергея. Забыла, что хотела сказать. Ну да, Серёга просто образец Аполлона в джинсах и в косухе. Наверное, своей красотой свёл с ума с десяток барышень.
— Что с Дашей? — пришлось прерватьмедсестру от её созерцания центнера прокачанных мышц перед ней.
— Даша проснулась. Её в палату привезли. Хотите проведать её?
— Ну да, конечно. Идёмте.
— Подождите, там только мужу можно с ребёнком.
Я не стал уточнять, шёл вслед за медсестрой. Зато она уточнила:
— Вы муж?
— А что, не видно?
Не просто муж, а ещё и названный отец двух Дашкиных детей. Как оказалось…
Глава 27
Через год
Никита родился здоровым, крепким мальчиком. Из роддома Илья привёз меня в дом, в котором мы поселились сразу после побега от Максима.
Развели нас с мужем очень быстро, буквально на первом заседании суда. Потом (хотя я не настаивала), в мою пользу отсудили немалые алименты на Матвея, перепелили банковский счёт Максима и половинную стоимость квартиры тоже присудили к выплате. Я старалась не вспоминать о бывшем муже.
Дом, в котором я жила теперь, принадлежал Илье. Я отлично знала, что Илья купил его для меня, но, зная мой гордый характер, сначала уговорил пожить в нём до тех пор, пока не встану на ноги и не куплю себе сама что нибудь. А потом я обнаружила дарственную от него на моё имя на этот дом.
У нас с Ильёй отношения были сказочными. Нет, не в том смысле, что сказочно- прекрасные. А в том, что мы любили друг-друга, но до сих пор не переступили ту грань, которую переступают люди, становясь любовниками.
Сначала моя сложная беременность мешала этому как нельзя лучше, давая нам с Ильёй время определиться в чувствах.
Мы с Наташкой часто говорили на эту тему, Наташа, не скрывая симпатии восхищалась Ильёй, но моя подруга бриллиант в короне подруг. Она никогда не советовала мне ничего, что касалось бы моих чувств. Поддерживала, защишала, но в душу мне не лезла. Когда родился Никита, тут же стала его крёстной мамой.
Теперь у моих детей была одна и та же крестная мать, у обоих мальчишек была одна фамилия настоящего отца и отчество тоже одинаковое. Я долго думала над этой ситуацией и пришла к выводу: Матвей и Никита родные братья, значит и метрики у них должны быть как у братьев. Незачем в будущем им объяснять, почему у одного есть отец, а у другого прочерк в документах. Отец есть у обоих, а то, что он скот, так это они сами в дальнейшем решат.
Будут получать паспорт и определяться чью фамилию и отчество носить в дальнейшем.
Я сидела с Никитой у окна, кормила сына. Видела, как Илья подъехал. Первым делом из машины показался огромный букет сирени. Мамочки, где же он её раздобыл, и так много. Гружёный пакетами, Илья коленом захлопнул дверь машины, направился ко мне в дом.
Смотрела на красивого, мощного, самого идеального мужчину на свете и знала, что сегодня сама прогоню своё счастье. Не могу я строить своё счастье на его жалости и сочувствии. Не может быть, чтоб мужчина полюбил женщину с двумя чужими детьми. Надо дать Илье свободу и как бы мне не хотелось удержать его, он не должен тратить свои годы на меня. Он классный, хороший и должен жить своей жизнью, а не моей. А я уж как нибудь.
Щёлкнула входная дверь, я с Никитой на руках оставалась сидеть, на звук из детской выскочил сынишка. С распростёртыми руками помчался к Илье, прижался к его колену. Илья бросил пакеты, присел перед Матвеем:
— Привет, боец. Как мама?
Они коротко обнялись, Илья вручил цветы Матвею:
— На, это нашей любимой женщине, тащи.
Мой малыш спрятался за букетом, торжественно нёс его:
— Мама, тебе дядя Илья передал.
Я благодарно взглянула на Илью. Знал бы он, что у меня делалось в душе. И, может быть этот букет будет реквием по моим чувствам. Ах, как трудно собственными руками заталкивать свою любовь в пропасть.
В коридоре хозяйничала Ирина, моя помощница по дому, потащила пакеты в кухню, они коротко переговаривались с Ильёй, до меня долетали обрывки фраз. Илья заглянул ко мне, увидел, что я кормлю Никитку, мягко прошептал:
— Не буду мешать вам, — сам расположился на ковре в комнате с Матвеем.
— Что ты делаешь? — Илья внимательно рассматривал сооружение сына.
— Кораблик. Дядя Илья, а что такое династия?
— Крутой вопрос, Матвей. А ты где такое услышал?
— По аудио, когда про корабли слушал историю, там сказали династия королей строила флот.
— Это когда начал строить дед, потом его сын, потом его внук. Тот есть династия, это когда начинает твой дед. продолжает отец, а потом ты берёшься за дело.
— Жалко. У меня нету династиев. У меня нету папы.
— У тебя есть я, тоже буду помогать тебе строить твой флот. Потом ты вырастешь, у тебя будет сын, вот и получишь свою династию.
Я видела, как Матвей поднял лицо и посмотрел на Илью:
— Жалко, что ты не мой папа.
— Папа у тебя другой человек, а я не папа. Да, мне тоже жалко.
— Давай, ты будешь мой папа.
— Слушай, Матвейка, что я тебе расскажу. Иди ко мне.
Матвей перебрался на колени к Илье, тот сгрёб его поближе к себе, говорил, а я старалась не дышать, чтоб не пропустить ни одного слова.
— Я был в армии, там не было ни папы, ни мамы. Там только друзья были, вот как твои шкеты в садике у