– Профессор, я подойду к вам через пять минут. Может, вам будет удобнее подождать снаружи?
Я оперлась о косяк и улыбнулась ей.
– Что вы, мне очень удобно и тут.
Я не обманывала – никогда не видела Матильду за работой, и мне было интересно взглянуть на ее преподавательские методы.
Она все еще смотрела на меня, поджав губы. Я взглянула на студента – он тоже смотрел на меня. У меня возникло ощущение, что они оба от меня чего-то ждут.
– Юстасия, тебе будет удобнее снаружи.
Я отлепилась от косяка и отступила назад, в коридор.
– Ну ладно.
Прошло не пять минут, а семнадцать, но я не возражала, поскольку находилась внутри своего любимого здания и сидела на кожаном диване, в окружении книг. Одна из них – «Грозовой перевал» – лежала, раскрытая, на моих коленях. Я прочитала первую страницу, но ее содержание полностью ускользнуло от сознания.
– Извини, что заставила ждать. Тебе надо было прислать сообщение и предупредить, что придешь, – сказала Матильда, садясь рядом.
Я улыбнулась.
– Я хотела сделать тебе сюрприз.
Она приподняла брови, ожидая объяснения, значит, мне следовало объясниться, но сперва следовало расспросить о ее жизни.
– Как жизнь?
– Что?
– Как жизнь? Твоя. Надеюсь, все хорошо?
Она тяжело вздохнула и покачала головой.
– Прямо сейчас мне очень грустно.
Я нахмурилась – не такого ответа я ожидала. Думала, она скажет, что все прекрасно, и мы перейдем к следующим пунктам.
Матильда взглянула на меня.
– Ты не хочешь узнать почему?
Честно говоря, я не хотела, поэтому улыбнулась еще шире и подняла пакет, показывая ей.
– Что ж, возможно, это поднимет тебе настроение.
Она взглянула на пакет.
– Что это?
– Пирог.
Она распахнула глаза.
– Ты принесла мне пирог?
– Я купила нам пирог. Подумала, мы можем отпраздновать…
– Юстасия, – оборвала меня Матильда, – я рада, что ты пришла, потому что хотела кое-что тебе сказать. На самом деле я уже не первый день пытаюсь с тобой связаться, но ты не отвечаешь ни на звонки, ни на сообщения. – Она замолчала и отвернулась. – Я решила вернуться в Португалию.
Я вопросительно наклонила голову.
– На каникулы?
– Нет, моя дорогая, я приняла предложение преподавать в Лиссабонском университете. В конце месяца я уезжаю. Уезжаю из Лондона навсегда.
Я уставилась на нее. Странное чувство поднималось у меня в груди, словно на меня накинули аркан, уронили наземь и потащили за лошадью в клубах пыли, выбивая весь воздух из легких…
– Но… я думала, ты – мой человек.
Она взяла меня за руку.
– Ох, Юстасия. Я хотела быть твоим человеком, хотела всем сердцем, но из нашей дружбы ничего не вышло, правда?
– Разве?
– Мне очень жаль это говорить… но нет. За последние несколько месяцев я узнала о тебе кое-что важное – ты исключительная личность, но просто… у тебя есть проблема с гиперфиксацией. Как только какой-то предмет захватывает тебя, всё вокруг становится неважным. Все вокруг становятся неважными.
– Но это не совсем правда, – сказала я, решив, что должна предпринять хоть какую-то попытку защитить себя.
– Это правда, моя дорогая. Ты вся ушла в это дело, стала им одержима и, только раскрыв его, нашла время для меня. Но я не хочу, чтобы ты уделяла мне время только тогда, когда тебе больше нечем заняться. Я хочу присутствовать в каждом дне твоей жизни. Хочу, чтобы ты каждый день интересовалась моими делами, чтобы скучала по мне. Чтобы не забывала пожелать доброй ночи и сладких снов.
Я подняла взгляд на книжные полки у нее за спиной.
– Мне такое никогда не было свойственно.
Матильда отпустила мою руку.
– Да, теперь я это знаю.
Когда я была маленькой, отец сказал однажды, что большинству прекрасных вещей суждено исчезнуть. Однако я же не всегда должна слушаться отца?
– Но я хочу измениться. И изменюсь. Прямо с этой минуты! – жизнерадостно заявила я, усилием воли встретившись взглядом с Матильдой. – Так что можешь позвонить в Лиссабон и сообщить, что передумала. – Я снова подняла пакет с пирогом. – Я знаю, что пропустила день рождения Сьюзен, и очень-очень об этом сожалею, поэтому я заехала за тобой, чтобы мы отправились к ней в гости и устроили запоздалое празднование.
Я улыбнулась ей, а она смотрела на меня блестящими глазами.
– Юстасия…
– Что? – спросила я, не переставая улыбаться.
– Слишком поздно.
– О, я уверена, она не будет возражать, если мы отпразднуем на несколько дней позже.
– Нет. Слишком поздно… для нашей дружбы.
Глава 34
Цифры на моих электронных часах мигнули, показав шесть утра – я это заметила, потому что уже не первый час таращилась на табло. С усилием подняв верхнюю часть тела, я повернулась и села на краю кровати. В шторы бил яркий, пронзительный утренний свет, а это значило, что лето подходит к венцу. Лето… я даже не заметила, как оно наступило. Моя – как там сказала Матильда – гиперфиксация привела к тому, что я почти ничего вокруг не замечала. И однозначно не замечала, что происходит в жизни моих друзей, знакомых, близких. Моего самого близкого человека… моего прекрасного Душистого Алиссума… Я все еще не до конца понимала, что сделала не так. Люди приходят и уходят. Отец однажды сказал мне, что стоит трезво смотреть на подобные вещи и не разводить сантименты. В самом деле, через мои руки прошло так много студентов, что мне полагалось давно привыкнуть к тому, что каждый из них – преходящий элемент в моей жизни. Но мне требовалось прикладывать много усилий, чтобы общаться с людьми, сближаться с ними. Очень много усилий. И когда студенты покидали меня, кажется, я ощущала их отсутствие гораздо острее, чем свойственно обычным людям. У меня возникало чувство, что все вложенные мной силы пропали впустую. Что меня предали.
Я встала, вся одеревеневшая, и побрела в ванную. Вставать так рано не было необходимости – семестр закончился неделю назад, – но от старых привычек так просто не отделаешься. Взглянув в зеркало, я наклонила голову и разделила волосы, чтобы осмотреть рану. Доктор оказалась права – щетина отрастала быстрее, чем отваливались пластыри, но и из тех остался только один. Я зажала его между пальцев, потянула и отклеила. Рана под ним была чистой и лишь слегка припухшей, само воспаление спало, и я облегченно выдохнула: меньше всего на свете мне улыбалось бегать за рецептом на антибиотики. Я покачала головой, и волосы упали на место.
Без