Я не мог удержаться. — Он должен был ее сдать?
— Я имею в виду, свою голову. Обычная практика — делать это до того, как начинаешь работать на…
— …бросил все, умчавшись на какую-то незначительную коммерческую стезю, не оставив после себя ничего, кроме…
— Что вы имеете в виду?
— Ряд доходных грантов из частных промышленных источников. Не общие пожертвования, заметьте, а персональный карт-бланш. Все, что его душе было угодно!
— Его купили, вот так просто, увели из его истинной области и служения своей стране.
— Осмелюсь сказать, в его распоряжении было больше ресурсов, чем у всего остального…
Он поерзал очками, надев их вверх ногами. — Что ж, могу вам сказать, что всерьез рассматривались определенные меры.
— Нашлись те, кто мог бы позаботиться, чтобы ему отказали в постоянной должности, — бодро добавил Биллс. — Они были бы мне за это благодарны.
— Это не исключено. — Он моргнул и поправил очки.
Прежде чем он успел снова открыть рот, я сказал: — Можно ли осмотреть его кабинет, ну, знаете, в поисках улик и всего такого?
Я ожидал сопротивления, но был готов спорить.
Изучающий взгляд и задумчивая пауза. Биллс, вероятно, запугивал немало студентов. — Это весьма не по правилам, лейтенант.
— Я должен был бы настоять на ордере или чем-то в этом роде, ха-ха.
— Но мы же не хотим, чтобы сказали, будто мы отказались сотрудничать, не так ли?
Он снова посмотрел на часы.
— Уж точно не хотим, — поддакнул я. — Как насчет его лаборатории — или это я пересмотрел фильмов о Франкенштейне?
— Может, он был одним из тех математиков, которые все вычисляют с помощью…
— Нет, у доктора Мейсса действительно были рабочие помещения.
— Полагаю, вы можете их осмотреть.
Он снова взглянул на часы. — Едва ли я вижу какие-либо возражения против этого!
БИЛЛС ПРОВЕЛ МЕНЯ через свою приемную, остановившись, чтобы сказать секретарше, где он будет, если кто-нибудь захочет знать. Кто-нибудь важный. Она посмотрела на меня так, словно спрашивала, знаю ли я, во что ввязываюсь, но, когда ее босс в очередной раз снял очки, я подмигнул и легонько похлопал по пиджаку там, где курок сорок первого протирает подкладку.
Меня обвиняли во многом, но только не в глупости. В деле, где удачей считается раскрыть один из двадцати, я ловлю своего клиента примерно в половине случаев, и, в отличие от вымышленных детективов, меня ни разу не били дубинкой сзади и не подсыпали «Микки Финна».[21]
По крайней мере, пока. Единственный раз, когда меня подстрелили, какой-то ублюдок палил через крошечное окошко в противопожарной двери, и мой паршивый .38-й не смог ее пробить. Я купил .41 «Магнум» в тот же день, как вышел из больницы.
Биллс все еще следил за своими часами. С полуторачасовым промедлением, оживленным телефоном и его явным восторгом от того, что он затащил меня в другую часть здания, я был не то чтобы совсем без подозрений. Я был хорошим парнем и не мог стрелять первым, таков был Кодекс Запада или что-то в этом роде, но, когда бы ни появились визитеры Биллса, они не получат шанса с тем автоматом — не в том случае, если у «Смит и Вессон, Инк.» будет что сказать по этому поводу.
Кабинет Вона Мейсса представлял собой каморку из шлакоблоков в гнезде таких же каморок вдоль шлакоблочного коридора, выкрашенного в удручающе знакомый казенный трупно-зеленый цвет.
Книжные шкафы шатко высились до потолка по всем четырем стенам, а в середину каким-то образом был втиснут стол, заваленный книгами и бумагами.
На потолке, поверх крошащейся акустической плитки, он приклеил скотчем пропертарианский плакат: IRS — ЭТО РЕАЛЬНЫЙ ГРАБЕЖ![22]
Маленькая классная доска была покрыта множеством стертых закорючек, как в журналах Биллса, плюс, для приятной человеческой нотки, словом «Дерьмо!».
Биллс провел меня внутрь, как гостиничный коридорный, передал ключи, а затем извинился — что было честно, таким, как он, нужно много извинений — и поспешил прочь на «другую встречу».
Я выглянул из-за угла и посмотрел, как он уносится прочь, уставившись на свои часы.
Я послонялся по кабинету, гадая, узнаю ли я улику, написанную на академическом санскрите Мейсса, если она спрыгнет с доски и начнет жевать мой галстук.
Беглый осмотр книжных шкафов: довольно предсказуемо — много математики и физики, пара полок пропертарианской литературы, немного научной фантастики.
Никаких секретных панелей, таинственных кодов или книг с вырезанными страницами.
Один странный факт: стол был завален книгами по истории, охватывающими Революцию и два-три последующих десятилетия.
Закладки — университетские штрафы за парковку, начиная с 1983 года — указывали на особый интерес к Александру Гамильтону, Федералистской партии и, черт возьми, Альберту Галлатину.
Еще одна любопытная вещь: в абсолютно забитом кабинете один ящик стола, второй справа, был демонстративно пуст, или почти пуст — полупустая коробка патронов «Норма» .357 «Магнум» с экспансивными пулями в 158 гран;
фломастер со странной надписью «ЛАПОРТ ПАРАТРОНИКС, ЛТД., ЛАПОРТ, С.А.К.,[23] ТЕЛЕКОМ ГРЕЙ 4-3122»;
один пистолетный патрон незнакомого калибра с маркировкой «.476 D & A Auto»; и — еще одна монета!
Эта была размером примерно с четвертак:
ОДНА ВТОРАЯ МЕТРИЧЕСКОЙ УНЦИИ СЕРЕБРО 999 ПРОБЫ ЛАПОРТСКИЙ ПРОМЫШЛЕННЫЙ БАНК, ЛТД.
Другая сторона была еще более странной, свирепого вида старец с бородой Карла Маркса:
ЛИСАНДР СПУНЕР Г.С. 32-110 АРХИТЕКТОР СВОБОДЫ
С этими сомнительными уликами в кармане я решил заехать в город Лапорт после того, как закончу здесь.
Если это тот самый Лапорт в Колорадо, то тут определенно творится что-то неладное.
В шести или семи милях к северо-западу от Форт-Коллинза Лапорт мог похвастаться населением менее пяти тысяч человек — маловероятное место для подпольного монетного двора, промышленного банка или фабрики паратроники — что бы это ни было.
Когда-то его рассматривали — его единственное отличие — как потенциальную столицу Территории Колорадо, еще в те времена, когда Джек Слэйд управлял дилижансами, а в Денвере была всего одна из этих новомодных железнодорожных штуковин.
К делу: я нашел дорогу вниз (еще больше зеленых шлакоблоков), вошел в лабораторию Мейсса и включил свет — на сорок ватт или меньше, согласно правительственному указу.
Окна были густо закрашены — национальная безопасность. Также имелся крепкий засов, скользящий вверх-вниз, самодельный из арматурного стержня.
Неплохая идея, подумал я, с лязгом задвигая его. Это давало