– И конечно, тебе достались все лавры, – заключила Полин. – Вот оно в чем дело.
– Я и не жду, что ты меня поймешь. Ты всегда меня ненавидела.
– Я вовсе тебя не ненавижу, мама, – возразила Полин. – Я просто пытаюсь тебя понять – хотя и не уверена, что у меня когда-нибудь получится. Раз уж на то пошло, я тебя не осуждаю. Я уже давно перестала осуждать людей, с тех самых пор, как начала работать в приюте. На свете нет ничего, что могло бы меня шокировать. Ну, разве что тот факт, что Труф скрыла от меня всю эту историю с травлей. Мне до сих пор больно от этого.
– Возможно, мне не следовало тебе рассказывать. Она просто хочет тебя защитить. Ты знаешь, она тебя очень ценит. Да что там, просто боготворит. Я даже завидую вашим отношениям. И все это – исключительно твоя заслуга. Снимаю шляпу, Полин! Ты вырастила прекрасную дочь и, несомненно, преодолела некоторые трудности в своей собственной жизни. Жаль только, что я в свое время не оказала тебе большей поддержки. Если тебя это утешит, теперь я за это расплачиваюсь.
– И что ты собираешься делать дальше? Поговоришь обо всем с Морой или…
Эвелин скорчила гримасу:
– Сейчас у меня есть проблемы поважнее Моры.
– Что ты имеешь в виду?
– У нас с Бобби было нечто вроде соглашения. Когда Ленни умер, я получила в наследство кучу долгов – и ни единого пенни! Мой дом конфисковали, наши инвестиции были растрачены. У меня не осталось ничего. Однажды я случайно познакомилась с доктором Эдом и так нашла эти апартаменты. Я сразу поняла, что хочу их себе. Мне всегда важно, в каких условиях я живу. И дело тут не в размерах жилья, главное, я должна любить его. Я сразу поняла, что нашла свой идеал, начиная с местоположения и заканчивая всем остальным. Прекрасное во всех отношениях место, самое лучшее, чтобы начать новую жизнь. Единственная проблема заключалась в том, что эти апартаменты были мне не по карману. Тех денег, что у меня были, могло хватить месяца на три, не больше. Тогда-то я и вспомнила про Бобби. После того как он меня подвел… и бросил… я велела ему больше не попадаться на моем пути. Я знала, что он был опустошен, но мужчины вообще существа эгоистичные. Они всегда думают о себе и только о себе. Можно сказать, Бобби был мне должен. Его жизнь складывалась успешно, он стал еще богаче, чем прежде, и я знала, что ему ничего не стоит помочь мне с выплатой аренды.
– И ты заставила его оплачивать твои счета, соврав, что Тристан – его сын?
– Да. Возможно, он в любом случае согласился бы… но я не была в этом уверена. Я хотела заставить его почувствовать ответственность. Знаю, сейчас это все кажется неправильным, но тогда я не думала, что из этого выйдет что-то дурное. В конце концов, мы оба уже старики. Бобби живет в Португалии, женат на женщине намного моложе его. Он был рад получить от меня весточку – прямо-таки воодушевился! И более чем охотно бросился успокаивать свою совесть, помогая мне. До сегодняшнего дня все шло прекрасно. А потом появилась эта ненормальная и все испортила, – мрачно закончила Эвелин. – Теперь он прекращает все переводы, так что я больше не смогу оплачивать аренду.
– Я и не знала, что после смерти Ленни у тебя начались проблемы с деньгами.
– Конечно не знала. А откуда? Я бы не стала тебе звонить и делиться новостями. Тристан не смог бы мне помочь – наоборот, обычно он сам тянул из меня деньги. Не думаю, что его занятия живописью когда-нибудь начнут приносить ему стабильный доход. Впрочем, это тоже не моя проблема.
– И что ты сейчас думаешь делать?
– Пока не знаю. Но я что-нибудь придумаю. Это все так, неприятная неожиданность… ложка дегтя в бочке меда. Не переживай, – она слегка улыбнулась, – я не приду к тебе на порог просить приюта.
Полин вздохнула:
– Даже если бы мне было куда тебя пустить, тебе бы вряд ли там понравилось.
– Естественно. Я твердо намерена остаться здесь. Я очень люблю Эбботсвилль. Здесь мой дом. И если я не смогу остаться в доме номер двадцать четыре, что ж, я устроюсь где-нибудь еще. Только и всего. Я ни за что не перееду туда, где я буду несчастна и где меня будет воротить от всего вокруг. Как же я завидую современным женщинам, с их карьерой и независимыми финансами! У меня в их годы была только привлекательная внешность и мужчины, которые на нее клевали. Но и то и другое не вечно, и исчезает оно как раз в тот момент, когда ты больше всего в нем нуждаешься. Мне нравится думать, что, если бы у меня была возможность начать все сначала, я могла бы стать барристером, как Труф… Но увы. Такова жизнь: приходится играть только теми картами, которые она тебе раздает.
Глава 58
Поиски оказались тщетны, и Стелла чувствовала, что этот кошмар становится даже слишком реальным. Она хотела только уличить Брюса и Аннику в том, что они плохо присматривают за Фредди на ярмарке, и сразу вернуть его обратно, а в итоге эта безобидная уловка закончилась официальным делом о пропаже ребенка.
Стражи порядка отнеслись к произошедшему очень серьезно и немедленно организовали скоординированные поиски. Бледная как полотно Стелла кое-как отвечала на вопросы о возрасте, росте, цвете кожи Фредди и о том, во что он был одет. Несса стояла рядом с ней и подсказывала.
Доброта и одновременно серьезность женщины-полицейского только усиливали растущее отчаяние Стеллы. Фредди, ее милый мальчик, действительно исчез, и, что хуже всего, это произошло по ее вине. Конечно, она не стала рассказывать полиции, что случилось на самом деле. Возможно, она и растерялась, но она никогда не была дурой. Вместо этого она, как заведенная, повторяла, что в последний момент передумала и решила подняться в замок на ярмарку. Ее сын должен был находиться под присмотром ее бывшего мужа и его подружки. Она принялась искать сына, но не нашла. Зато нашла своего бывшего мужа – оказалось, он только что вывихнул лодыжку. И ни он, ни его подруга, похоже, понятия не имели, куда подевался Фредди.
Все сразу поняли, что стряслась какая-то