— Так ты приехал на Петровку ради удовлетворения собственного любопытства? — разочарованно протянул Юдин.
— Да нет же, товарищ подполковник, я ведь помочь хочу! — с горячностью заявил Гроссмейстер. — Я ведь в районе всех знаю, мне многие доверяют, могут и полезную информацию подкинуть. Они мне, а я вам, разве плохая схема?
— Ох, Арсений, наши люди месяц сапогами землю в твоем районе топчут — и ни одного свидетеля не нашли, а ты хочешь с наскока преграду взять? — Юдин покачал головой. — Если бы все было так просто!
— Почему бы и нет? Кое-кто с милицией связываться не захочет, а я человек вполне безобидный и для обывателя безопасный. Вы не сомневайтесь, товарищ подполковник, я с задачей на пять с плюсом справлюсь. Если кто-то видел вашего убийцу, я того свидетеля из-под земли достану!
— Ты мне поможешь, Арсений, если прекратишь по району шнырять и с провокационными вопросами к людям приставать, — строго произнес Юдин. — Мне только огласки не хватало!
— Не скажите, товарищ подполковник, быть может, огласка — это то, что вам сейчас нужнее всего, — заявил Гроссмейстер.
— Позволь мне решать, что для меня нужнее, а что нет, — ворчливо проговорил Юдин. — Допивай чай, Арсений, и отправляйся домой. И обещай: никакой самодеятельности. Понял?
— Зря вы так, товарищ подполковник. — Гроссмейстер залпом допил чай, сунул в карман пару печенюшек и, поднявшись со стула, зашагал к выходу. У порога остановился, бросил тоскливый взгляд на Юдина и еле слышно добавил: — У меня ведь тоже кое-какая чуйка сыскная имеется, или не помните? Так вот моя чуйка подсказывает мне, что народу лучше узнать правду.
— Иди, Арсений, иди. — Юдин махнул рукой, давая понять, что дискуссия окончена.
Гроссмейстер вздохнул и покинул кабинет. Он ушел, а подполковник крепко задумался. Что-то в последних словах Гроссмейстера его зацепило. Нет, он не думал, что того вдруг осенило и он действительно мог в два счета разобраться со сложным делом. Но какая-то доля истины в его словах присутствовала. Взять хотя бы его заявление о том, что не каждый житель района станет откровенничать с сотрудниками правоохранительных органов. Такое не раз случалось: знает что-то человек, а говорить отказывается. От всего отнекивается, а все потому, что не хочет после своих откровений по судам таскаться, на опознания ездить и сто раз подряд на одни и те же вопросы отвечать. Тут, как говорится, своя рубашка ближе к телу. У всех свои планы, свои заботы, и тратить время на чужие проблемы никому неохота.
Другое дело, когда эти проблемы становятся твоими проблемами. И тут нельзя не отметить правомочности еще одного заявления Гроссмейстера. Народу лучше узнать правду, так он сказал; и по этому пункту Юдин был склонен с ним согласиться. Им неизвестно, что за преступник орудует в городе и что за подростки погибли от его руки. Если преступник выбирает жертв наугад, тогда никто в городе от несчастья не застрахован. Раз так, людей следует предупредить, чтобы и взрослые, и дети были более бдительными и осторожными. Разве предотвращение преступления не входит в прямые обязанности милиции? Входит! А раз так, значит, жители города должны быть предупреждены.
Еще одной причиной, по которой Юдин считал, что следует оповестить общественность, это все больше крепнущее убеждение — без помощи горожан им на преступника не выйти. Кто-то должен был что-то заметить: подозрительное поведение соседей, посторонних, которые крутились возле детских площадок, неадекватные высказывания по поводу детей или что-то подобное. Да, в случае оповещения горожан на дежурные части милиции обрушится шквал звонков. Звонить будут все кому не лень: любопытствующие, возмущенные, психически ненормальные и просто зеваки, которым хочется внимания, но среди этого шквала обязательно проклюнется реально полезная информация.
— Только вот как убедить начальство пойти на такой шаг, — вслух произнес Юдин.
В этот самый момент дверь кабинета распахнулась и на пороге возник подполковник Золотарев из районного отдела Теплого Стана. Оглядев кабинет, он невесело улыбнулся и вошел, не забыв закрыть за собой дверь.
— С умным человеком разговариваете? — пошутил Золотарев.
— Не шибко он умный. Ни черта придумать не может, чтобы расследование с мертвой точки сдвинуть, — ответил на шутку Юдин. — Здорово, Сергей Степанович. Вы к нам с добром или снова с худом?
— Ни то ни другое, Александр Владимирович. Надеялся от вас услышать хорошие новости. — Золотарев устроился напротив Юдина, оглядел угощение, оставшееся после посещения Гроссмейстера, взял печенье, сунул в рот и начал жевать. — Не пора ли нам перейти на «ты», как считаешь, Александр Владимирович?
— Всегда за, Сергей Степанович, — поддержал идею Юдин.
— Тогда уж просто Сергей, — предложил Золотарев.
— Ну а я просто Саша. Угощайся, — запоздало предложил Юдин. — Могу чайку предложить.
— Не откажусь, — прожевав печенье, согласился Золотарев. — Судя по тому, что ты сидишь тут в одиночестве и тоске, парням твоим найти зацепку пока не удалось?
— Точно подмечено. — Юдин проверил уровень воды в чайнике, воткнул вилку в розетку. — Два раза бригады отчитывались, и оба раза пусто.
— А о чем это ты тут рассуждал перед моим приходом? — полюбопытствовал Золотарев.
— Ты о чем? — Юдин сделал вид, что не понял товарища.
— Брось, все же и так понятно. — Золотарев осуждающе покачал головой. — На какой шаг не пойдет наше начальство? Колись, придумал что-то?
— Есть одна задумка, да только вряд ли мне дадут ее осуществить. — Подумав, Юдин решил поделиться соображениями с товарищем. — Тут до тебя у меня побывал один субъект, от которого я узнал, что по городу поползли слухи о нашем расследовании.
— Ничего удивительного, — пожал плечами Золотарев. — Нам еще повезло, что они так долго раскачивались, но после того, как ситуация повторилась, слухи наберут силу, помяни мое слово. В первый раз нам удалось пресечь сплетни, но на этот раз такой номер не пройдет.
— Вот и я о том же думаю. — Юдин воодушевился. — Поэтому и хочу идти к полковнику, просить позволить обратиться к москвичам через прессу. Все равно народ узнает, только мы от этого никакой пользы не вынесем, а так есть надежда, что кто-то на наш призыв откликнется.
— О каком призыве речь? — уточнил Золотарев.
— Хочу поместить статью в газете о том, что происходит в городе. Хочу, чтобы люди узнали о преступнике, об убитых подростках и о фрагментах тел, завернутых в прорезиненную ткань.
— Так прямо со всеми подробностями? — удивился Золотарев. —