А еще очень умная, хотел он добавить, но подумал, что это может усложнить положение дел. Он чувствовал себя деревянной куклой, управляемой невидимыми нитями, протянувшимися от рук женщины. Она была невидимым кукловодом, писательницей, создающей судьбу одного из своих персонажей. Он подумал, что она, наверно, пишет романы, и ему захотелось прочесть написанную ею книгу. Возможно, когда-нибудь эта женщина все-таки снимет с себя железную броню и станет сговорчивее, без всех этих колкостей.
– Хорошо. Я отправлюсь в Лабиринт.
– Вот и славно.
– А теперь можно мне купить «Пиноккио»?
5
И снова бывший Цензор и нынешний Инспектор стал Хранителем Библиотеки. Как в старые добрые времена, он пробирался в Лабиринт каждую ночь. Он встречался с Хранителем Лабиринта, терялся, читал и терялся еще больше. Потом он вспоминал о старом столяре, крал книги из составленного заранее списка и отвозил хозяйке книжного магазина, чтобы та спрятала их в своем секретном подвале.
С течением времени он излечился от страха и начал получать удовольствие от того, что нарушает закон, проскальзывая сквозь его лазейки. И все же он по-прежнему чувствовал себя ужасно одиноким. Несмотря на то, что он читал сотни страниц в день, ему не с кем было поговорить. Единственным утешением стали встречи с хозяйкой книжного магазина. Иногда, не обращая внимания на строгую надпись «Не входить!» на коврике, он ступал в книжный магазин, о чем извещали маленькие колокольчики, он видел, как женщина быстро кладет ручку на стол и прячет бумаги в ящик. За несколько секунд, которые потребовались ему, чтобы подойти к кассе, улика исчезала. Хозяйка никогда не писала, пока Хранитель был рядом, и, конечно, не позволяла ему посмотреть на написанное. Ему как-то пришло в голову, что она могла влюбиться в него. Возможно, он поселился в ее мыслях и завладел сердцем, и теперь бедняжка строчила любовные стихи, сыпля проклятиями и ругательствами? Однако ее холодность все же противоречила его теории. Скорее всего, она забывала о нем, стоило ему только исчезнуть из вида, и вспоминала лишь тогда, когда он возвращался.
Однажды он набрался смелости и спросил:
– Когда я смогу прочитать произведение, которое вы пишете?
– Не нужно вам читать то, что я пишу, – сказала она, пренебрежительно махнув рукой, словно стараясь отделаться от назойливой мухи.
– Почему?
– Вам это будет не интересно. Вот почему.
Тогда Хранитель подумал, что она, возможно, страдает известной болезнью писателей – неуверенностью в себе. Он решил, что это верный признак того, что хозяйка магазина действительно пишет настоящую литературу.
– Мне никогда раньше не доводилось читать рукописи.
– Все совсем не так просто, как вам кажется.
– Пожалуйста.
– Почему вам это так важно?
– Я просто хочу поучаствовать в процессе создания книги.
Как же ему хотелось войти в писательскую кухню, засучить рукава и по локоть окунуть руки в чернила! Он хотел забраться под великую машину литературы, лечь на спину, осмотреть гайки и болты, разобрать секретный код, скрывающийся за магией слова. Все книги, которые он читал до сих пор, были готовыми продуктами, они не нуждались в его участии. Ну почему ему нельзя почитать рукопись, находящуюся в работе? Говоря с ним, женщина отвела глаза и покраснела, что опять навело Хранителя на мысль о том, что, возможно, она им увлеклась.
– Вы понятия не имеете, о чем пытаетесь рассуждать.
Именно так она обычно говорила, чтобы сменить тему разговора. Вот и на этот раз, когда его настойчивость стала утомительна, женщина решила, что визит подошел к концу, и открыла дверь. Раздался звон маленьких колокольчиков.
– Идите домой, вас ждет жена.
В книжном магазине Хранитель ни разу не встретил ни одного покупателя и не мог понять, как хозяйке удается оплачивать аренду. Он даже как-то спросил ее, не отпугивает ли потенциальных клиентов надпись «Не входить!» на коврике при входе, но женщина лишь рассмеялась, ответив, что коврик с неприветливой надписью лежит там именно для того, чтобы привлечь читателей, ведь настоящие любители литературы не очень-то умеют подчиняться приказам.
– Значит ли это, что есть читатели, которые знают о вашем книжном магазине? Если это так, то почему я до сих пор не встретил ни одного из них?
– Читатели как вид почти вымерли, – сказала она, – а вы разве не заметили?
Хранитель подозревал, что у хозяйки не было собственного жилья. Он заметил, что в конце каждого рабочего дня она, словно богиня подземного мира, спускалась в темный подвал, заваленный запрещенной литературой, и засыпала там на полу с книгой в руках. Ему подумалось, что если хозяйка снимет очки, избавится от своей уродливой прически и хорошенько выспится, то она уже не будет выглядеть такой свирепой фурией. Однако все эти размышления не помогли ему найти ответы на мучившие его вопросы: как она оплачивает счета? Откуда у нее деньги на жизнь, если я ее единственный покупатель и получаю все свои книги бесплатно?
Однажды они сидели на пыльном полу в подвале, где хранились запрещенные книги, и наперебой рассказывали друг другу о том, что прочитали накануне вечером. Хранитель понял: она опережает его на миллион книг. Каждый раз, когда эта женщина открывала рот, чтобы рассказать о какой-то прочитанной книге, Хранитель чувствовал себя ущербным. Когда он был учеником Секретаря, мириться с этим было легче – в конце концов, старик был очень древним и многое повидал на своем веку. Когда же дело касалось этой женщины, в глубине души Хранителю очень хотелось, чтобы она оказалась лгуньей и притворщицей.
В свое первое посещение Лабиринта после долгой, мучительной разлуки он обнаружил, что Хранитель ждет его как ни в чем не бывало, словно не было этих событий и долгого перерыва. Та же рубашка и тот же головной убор. Босые ноги, мускулистые предплечья и загорелая кожа.
– Эй, начальник! Брат! Где ты был?
Он знал, что Сопротивление всегда взламывает систему безопасности в определенное время суток, когда один из внедренных Раков, которому поручено стирать записи, имеет доступ к камерам наблюдения. Поэтому он должен был попадать в Лабиринт в строго определенное время. По словам хозяйки книжного магазина, в прошлом взламывать системы было намного проще, так как все делалось через компьютеры. Однако с рационализацией технологий и всеми изменениями, которые принесла с собой Революция, воры, пираты и прочие нарушители закона вроде них теперь были вынуждены все делать лично, а не при помощи светящихся экранов. В остальном, добавила хозяйка, закон можно было нарушать так же легко, как и прежде.
Как-то она призналась ему, что происходит из старинного рода «книжников», все