Фабрики молчали, и в воскресной тишине Кит слышал пение птиц, шум ветра в деревьях и даже рокот реки.
На месте старого свинарника несколько строителей играли в мяч с импровизированными воротами, а другие смотрели. Кит увидел, как Сэл заговорила с одним из них, выглядевшим дружелюбнее остальных. Он догадался, что она уверяет его, что просто хочет осмотреться. Мужчина пожал плечами, словно это не имело значения.
Новая фабрика была длинной и узкой, построенной из того же камня, что и собор. Кит издалека наблюдал, как взрослые обошли здание кругом, заглядывая в окна.
Кит догадался, что они хотят войти внутрь. Он тоже хотел. Но, похоже, двери были заперты, а окна первого этажа закрыты. Разом они посмотрели наверх. На втором этаже окна были открыты. Кит услышал, как Джардж сказал:
— Кажется, я видел сзади лестницу.
Они обошли здание с той стороны, что была дальше от футбольного матча. На земле лежала лестница, ее перекладины были запачканы побелкой. Джардж поднял ее и прислонил к стене. Она доставала до окон второго этажа. Он полез наверх, а Сэл встала на нижнюю перекладину, чтобы удержать лестницу.
Джардж несколько мгновений всматривался в окно, затем сказал:
— Будь я проклят.
— Что ты там видишь? — нетерпеливо спросила Сэл.
— Станки. Так много, что не сосчитать.
— Можешь залезть внутрь?
— Оконный проем слишком мал, я не пролезу.
Кит вышел из-за штабеля досок.
— Я бы мог протиснуться, — сказал он.
— Ах ты, негодник! — воскликнула Сэл. — Ты должен быть в воскресной школе!
— А ведь он и правда мог бы залезть, — сказал Джардж. — А потом открыл бы нам дверь.
— Мне бы его выпороть, — сказала она.
Джардж спустился.
— Давай, Кит, — сказал он. — Я подержу лестницу.
Кит полез наверх и протиснулся в окно. Оказавшись внутри, он выпрямился и с изумлением огляделся. Он никогда не видел столько станков в одном месте. Ему хотелось понять, как они работают, но он знал, что сначала нужно впустить взрослых. Он сбежал по лестнице и нашел дверь, запертую изнутри на засов, но не на ключ. Он открыл ее, посторонился, чтобы Джардж и Сэл вошли, а затем быстро закрыл дверь, как только они оказались внутри.
Паровой двигатель был здесь, на первом этаже.
Кит изучал его, пораженный размерами и очевидной мощью. Он опознал огромную топку и котел наверху, где вода должна была превращаться в пар. Труба вела горячий пар в цилиндр. Очевидно, что-то внутри цилиндра двигалось вверх и вниз, потому что верхняя часть цилиндра была соединена с одним концом коромысла, похожего на гигантские весы. Когда этот конец коромысла поднимался и опускался, другой конец опускался и поднимался, вращая при этом огромное колесо.
«Дальше, — предположил он, — все работает как водяное колесо».
Удивительным было то, что пар был достаточно силен, чтобы двигать тяжелый механизм из металла и дерева.
Сэл и Джардж поднялись по лестнице, и Кит последовал за ними. На втором этаже стояли четыре ряда станков, все блестящие, новые, еще без заправленной пряжи. «Паровой двигатель, должно быть, вращает большой вал на потолке, — сообразил Кит, — а вал соединен с каждым станком приводными ремнями».
Джардж был в растерянности.
— Ничего не понимаю, — сказал он, почесывая голову сквозь шляпу.
— Потяни за тот ремень и посмотри, что будет, — сказал Кит.
Джардж посмотрел с сомнением, но сказал:
— Ладно.
Сначала ничего не произошло.
Затем из станка раздался громкий щелчок, и одно из ремизных устройств поднялось. Если бы пряжа была заправлена, ремизка подняла бы каждую вторую нить основы, образуя зев.
Следом раздался стук — это «летучий челнок» пронесся с одной стороны станка на другую.
Кит видел механизм сзади — систему шестеренок и стержней, которая передавала движение для следующей задачи.
Джардж был поражен.
— Все происходит само собой, без ткача!
Еще один стук, и бердо вонзилось в зев, прибивая нить вглубь V-образного зазора.
С громким треском одна ремизка опустилась, а другая поднялась, чтобы поднять остальные нити. Челнок вернулся в исходное положение, и бердо снова ударило.
Затем процесс начался снова.
— Откуда он знает, что делать дальше? — спросил Джардж. В его голосе послышался суеверный ужас, когда он добавил: — Должно быть, в машине сидит бес.
— Это механизм, — сказал Кит. — Как в часах.
— Как в часах, — пробормотал Джардж. — Я никогда толком не понимал, как работают часы.
Кит был поражен по другой причине.
— Все эти станки будут работать вместе, приводимые в движение тем паровым двигателем!
— Тут дело не только в паре, — сказал Джардж, и в его взгляде появился страх.
— Спорю, хорошего гладкого сукна он не сделает, — сказала Сэл.
Кит заметил, что рабочие всегда говорили, будто в машинах сидит дьявол, и они никогда не сделают работу так же хорошо, как ремесленник. Он считал, что они ошибаются.
— Хорнбим, может, и мерзкий дьявол, — задумчиво произнесла Сэл, — но денег на ветер он не бросает. Если эти машины заработают…
— Если эти машины заработают, — сказал Джардж, — какой тогда смысл быть ткачом?
— Этого нельзя допустить, — пробормотала Сэл, словно про себя. — Но что мы можем сделать?
— Сломать машины, — сказал Джардж. — У Хорнбима работает около сотни ткачей. Если они все придут сюда с молотками, кто их остановит?
«Тогда их сошлют в Австралию, как Джоан», — подумал Кит.
— Знаешь что? — сказала Сэл. — Я бы хотела рассказать об этом Спейду и послушать, что он скажет.
«А у Спейда будет идея получше, чем все ломать», — подумал Кит.
*
Сэл отправила Кита в воскресную школу.
— Как раз успеешь на суп, — сказала она.
Разговор со Спейдом должен был пойти о том, как действовать против хозяев, и она не хотела, чтобы ребенок это слушал. Кит был смышленым парнем, но слишком мал, чтобы доверять ему секреты.
Спейд как раз заканчивал обедать, и на столе были хлеб и сыр. Он велел гостям угощаться, и Джардж принялся за еду. Сэл вкратце рассказала, что они видели на новой фабрике.
— Слухи до меня доходили, — сказал Спейд, когда она закончила. — Теперь я знаю, что это правда.
— Вопрос в том, что нам с этим делать, — сказала Сэл.
— Ломать машины, — снова сказал Джардж, набив рот хлебом с сыром.
Спейд кивнул.
— Но это крайняя мера.
— А что еще остается?
— Могли бы основать союз… рабочее объединение.
Сэл кивнула. Она и сама думала в этом направлении, но смутно, потому что не была уверена, что такое союз и что он делает.
Джардж задал вопрос:
— И как это поможет?
— Прежде всего, это значит, что все рабочие будут действовать сообща, а вместе вы сильнее, чем поодиночке.
Сэл раньше об этом не думала, но, стоило это произнести, как все стало очевидно.
— А что потом?
— Попытайтесь поговорить с хозяином. Поймёте, насколько он решителен.
— А если он будет упорствовать в своем плане?
— Что сделает Хорнбим, если однажды ни один из его ткачей не выйдет на работу?
— Забастовка! — воскликнул Джардж. — Мне нравится эта мысль.
— Такое часто случается в других частях страны, — сказал Спейд.
Сэл медленно кивнула.
— А как живут бастующие без жалованья?
— Придется собирать деньги с других рабочих, чтобы им помочь. Собирать на рыночной площади по полупенни, по фартингу. Но это нелегко. Ткачам придется затянуть пояса.
— А Хорнбим не будет получать никакой прибыли.
— Он будет терять деньги каждый день. Я слышал, он взял большой заем в банке Томсона на эту фабрику — не забывай, он платит по нему проценты.
— И все же, — сказала Сэл, — ткачи проголодаются раньше Хорнбима.
— Тогда мы сломаем машины, — сказал Джардж.
— Это как война, — произнес Спейд. — Вначале обе стороны рассчитывают на победу. Но одна из них ошибается.
— Если мы решимся на это, каков будет первый шаг? — спросила Сэл.