Быстрый взгляд в сторону показывает мне, что остальные члены моей группы получают такое же лечение.
За моей спиной раздаются горячие споры, но я игнорирую их. Ничего из этого не имеет значения.
— Она в порядке? — я смотрю на одну из целительниц.
— О да. Похоже, ее запас магии истощился до такой степени, что она потеряла сознание, но это легко исправить. Меня еще интересует…
Меня грубо поднимают за плечи и поворачивают. Я широко раскрываю глаза от удивления, но перед мной стоит мой отец. Он обнимает меня и крепко прижимает к себе. Через мгновение я обнимаю его в ответ и понимаю, что он дрожит.
— Я никогда в жизни не был так напуган, сынок, — полушепотом говорит он мне на ухо, тяжело дыша от эмоций. Он быстро приходит в себя, отстраняется от меня на расстояние вытянутой руки и прищуривает глаза. — О чем ты, черт возьми, думал? — кричит он, привлекая внимание окружающих. — А если бы фейри убили тебя? А если бы они последовали за тобой сюда? Они могли бы расценить твои действия как начало войны и решить вторгнуться на наши земли.
— Мы встретили только одного фейри, и он мертв! — я тоже повышаю голос. У меня нет сил на это.
— А что будет, когда король узнает об этом? Верховная жрица обязана доложить о твоих действиях. Ты хоть представляешь, как он нас накажет? — лицо отца краснеет, его широко раскрытые глаза бегают по сторонам, но под ними видны черные круги, а руки все еще дрожат.
Верховная жрица встает между нами, лицом к отцу.
— Насколько я знаю, Лесли, ваш сын пытался перейти, но мы не позволили ему этого сделать. Вы все просто оказались здесь, когда Наоми вышла из портала. Ронан ушел всего на несколько часов. Там время течет по-другому.
Отец несколько раз открывает и закрывает рот, как будто собирается что-то сказать, но останавливается. Наконец он кивает.
— Я буду тебе очень благодарен, Биргит.
Она смеется.
— О, я сделала это не для вас, Лесли, и не для вашего влюбленного сына. Я хочу, чтобы Наоми стала жрицей. Я вижу в ней большой потенциал, — ей не нужно договаривать. Для ее храма будет выгодно, если однажды жрица станет женой лорда-протектора.
Мой отец смотрит на Наоми, растянувшуюся на мхе, выглядящую такой милой, спокойной и красивой, несмотря на все, что ей пришлось пережить.
— Эта крестьянка настолько важна для тебя, что ты готов рискнуть всем, чтобы вернуть ее? — мышца на его челюсти напрягается.
Во мне вспыхивает ярость от этих унизительных слов, и к счастью, верховная жрица вмешивается, прежде чем я успеваю что-то сказать.
— Наоми теперь Мать Магии, а не крестьянка. Все прошлые титулы жриц стираются в тот момент, когда они возвращаются через портал. Кому, как не вам знать об этом, Лесли.
Я скрежещу зубами.
— Она никогда не была для меня просто крестьянкой, отец. Я выбрал себе жену. Я женюсь на Наоми.
Мой отец откидывает голову в сторону в своем типичном раздраженном жесте.
— Я пытался защитить тебя, Ронан, но мы снова вернулись к этому, — он смотрит на меня с сожалением. — Будет трудно устроить вашу свадьбу, даже теперь, когда она жрица. Ты видел, какая жестокая конкуренция за твою руку. Они не примут ее. Ей будет тяжело в качестве твоей жены, когда другие дома постоянно будут ее унижать и оскорблять. Ты уверен, что хочешь этого для человека, которого любишь?
Внутри меня вспыхивает чувство вины, но я отгоняю его, давая волю гневу.
— Я уничтожу любой дом, который попытается это сделать. Я до последнего боролся за Наоми и не собираюсь останавливаться сейчас. Она сильнее любой женщины, которую я когда-либо встречал, и мы вместе будем бороться с любым сопротивлением.
Мой отец хмурится еще сильнее, и его взгляд становится болезненным.
— Ты и она против всего мира, да? Она же случаем не беременна от магии? Это решило бы твои проблемы.
— Беременна она или нет, она будет моей женой. Я не женюсь ни на какой другой, — рычу я. Я смотрю в глаза отцу, а он смотрит прямо на меня.
— Она беременна, — нежный женский голос прерывает наш спор, и мы оба поворачиваемся к жрице, стоящей на коленях над Наоми. — Она беременна магией. Я чувствую ребенка.
Холодный озноб пробегает по моей спине, и мое сердце замирает. Я долго не могу понять этих слов, но потом мой взгляд перемещается на Наоми, на ее живот, который все еще плоский под шерстяным платьем. Она... она беременна. Это все, на что я смел надеяться.
Меня наполняет такое сильное чувство облегчения, что я едва не теряю равновесие. За ним следует пьянящая волна эйфории. Я могу жениться на ней, и никто не помешает. Она сможет быть со мной. А ребенок? Я всегда хотел ребенка от женщины, которую люблю.
Тяжелая рука скользит по моему плечу, и я поворачиваюсь с ошеломленным взглядом к отцу, который широко улыбается.
— Ну, сынок, похоже, ты станешь отцом. Конечно, если она решит выйти за тебя замуж, — другой рукой он тычет меня в ребра.
— Она уже решила, — бормочу я.
Я возвращаюсь на землю, притягивая Наоми к себе на колени, пока две жрицы продолжают вливать в ее тело небольшие, медленные дозы силы, чтобы не вызвать у нее шок. Я глажу ее по волосам, пока жду, когда она проснется.
Хендрик подходит и хлопает меня по спине, отпуская плохие шутки и поздравляя нас с ребенком, но я почти не слушаю то, что он говорит, только то, что гниль в его венах исчезла.
Наоми наконец открывает глаза, и ее серый взгляд переходит на меня и становится нежным. От этого мое сердце замирает, а желудок переворачивается. Она быстро садится, оглядываясь по сторонам, как будто ожидает нападения. Я притягиваю ее к себе на колени, и она расслабляется.
— Мы добрались до дома? — выдыхает она.
— Да, — я целую ее за ухом, а затем дважды в шею. — Наоми, есть что-то, о чем ты мне не рассказала? — я протяжно выговариваю эти слова.
Она поворачивается ко мне, с широко распахнутыми глазами и вглядывается в мое лицо.
— Целительница тебе сказал?
— Я хочу услышать это от тебя, — я провожу кончиками пальцев по ее подбородку, поднимая его вверх.
— Я беременна, — шепчет она. — Это тебя пугает?
Улыбка касается уголков моих губ.
— Вовсе нет.
Я наклоняюсь и целую ее губы. Я никогда не устану от ощущения их прикосновения к моим. Я пропускаю руки в ее волосы, а она поворачивается ко мне, прижимаясь, и приоткрывая губы, впуская мой язык.
— Прибереги это... для брачной ночи. Прошу тебя, — голос моего отца звучит болезненно.
Я встаю, протягиваю руку и поднимаю Наоми на ноги.
— Наоми, это мой отец Лесли, лорд-протектор Эплшилда. Отец, это Наоми, моя невеста.
Наоми делает реверанс моему отцу, но он качает головой.
— Не надо. Добро пожаловать в семью, дочь.
Вместо этого она коротко кивает ему, а затем протягивает руку, чтобы он поцеловал ее, как будто они родились в одном положении.
— Спасибо, отец. Возможно, я и не могу принести в этот союз приданое или благородное имя, но гарантирую вам, что у меня есть гораздо больше, что я могу предложить, как жрица и будущая мать. Ребенок будет необычайно сильным, я уже чувствую это, — она ни разу не запинается и не отводит взгляд, даже не осознавая, что уже покорила моего отца.
На моем лице расцветает широкая улыбка, а глаза отца блестят, когда встречаются с моими. У Наоми не будет никаких проблем с другими дворянами, с которыми нам предстоит столкнуться.
Глава 29
Ронан
Мы едем домой, как будто это триумфальное шествие. Все в моей группе смеются и шутят, все еще находясь под впечатлением от нашей победы. Я крепко держусь за талию Наоми, а она все время оглядывается через плечо и улыбается мне. Эти улыбки творят чудеса с моей кровью. Они заставляют мое сердце биться чаще каждый раз. Мы действительно сделали это. Она здесь, со мной.