— Кто там? — спросила женщина.
— Я.
— Кого вам надо?..
— Что? — Багдасар попытался, но не смог вспомнить имени хозяина квартиры. — Не помню. Не помню его имени.
— Вот те раз, — проворчала женщина, и дверь перед носом Багдасара захлопнулась.
— Я же вам нужен, — воскликнул Багдасар, разводя руками. Потом помолчал и вновь заговорил: — Интересные люди, зовут, а потом хлопают дверью перед носом… — Он ладонью вытер пот, выступивший на лбу, недовольно вздохнул и, не зная, как быть дальше, застыл у двери.
Мохнатый серый кот неслышно появился в подъезде, секунду с подозрением смотрел на Багдасара, затем, как стрела, проскочил мимо, испугав Багдасара, и исчез на верхних этажах. В следующее мгновение послышалось жалобное мяуканье, затем со скрипом открылась какая-то дверь. «Кися», — сказал женский голос, и опять в подъезде воцарилась тишина.
— Может, уйти? — громко заговорил Багдасар.
Он даже сделал шаг, затем решительно повернулся и снова нажал на кнопку звонка. На этот раз в приоткрытой двери появился немолодой лысый мужчина.
— Я из Армении, — тыча себе в грудь пальцем, сказал Багдасар, — вы меня звали…
— Да, да, — сказал мужчина, открыл дверь, впустил Багдасара и включил свет в прихожей.
Они молча с любопытством оглядели друг друга. У мужчины были густые брови, прямой, чуточку строгий взгляд, ростом он почти не уступал Багдасару.
— Федор Кириллович, — мужчина протянул руку, — будем знакомы.
— Багдасар.
— Раздевайтесь.
В прихожей бесшумно появилась старуха и, видимо, узнав Багдасара, фыркнула, ладонью прикрыла рот и исчезла. Муж усмехнулся.
— Слов нет, оскандалилась ты, Василиса Никифоровна, оскандалилась, — сказал мужчина и виновато улыбнулся Багдасару. — Опоздали, так я решил, что уже не придете…
Багдасар посмотрел на часы. Было половина девятого.
Не зная, как быть, Багдасар откашлялся, потом нашелся и высокопарно изрек:
— Дружба — понятие круглосуточное!
— Ну и сказал, — опуская руку на плечо Багдасара, засмеялся Федор Кириллович. — Слыхала, старуха, дружба — понятие круглосуточное!
— Извините, — смущаясь, сказала Василиса Никифоровна. — Меня ведь никто не предупредил…
— Бывает, — улыбнулся Багдасар и, как давний знакомый, подмигнул. — Бывает.
Федор Кириллович усадил Багдасара и, уставившись в пол, заложив руки за спину, начал шагать по комнате, изредка бросая взгляд в его сторону. Вероятно, он собирался с мыслями. И пока он ходил, Багдасар огляделся: рядом с ним стоял подсвеченный аквариум со всевозможными рыбками, телевизор, накрытый куском красного бархата, шкаф, полный книг, стол, стулья, фикус в кадке…
— Значит, вы из Армении?..
— Да, — ответил Багдасар, достал сигареты и вопрошающе поглядел на хозяина.
— Курите, курите, — хозяйка пошла за пепельницей, поставила ее перед Багдасаром.
— Какой сейчас год? — неожиданно повернувшись, спросил Федор Кириллович.
— Что?.. Семидесятый год, какой еще?
— Сколько мне, по-твоему, лет?..
— Семьдесят.
— Как ты узнал?
— Не знаю, — пожал плечами Багдасар. — Ты в возрасте моего отца.
— Ну, тогда слушай: когда мне было двадцать лет, я был в Армении.
— А что ты делал в Армении?..
— Что делал? — удивился Федор Кириллович. — Воевал, что еще делал? — Он поднял руку выше головы и резко опустил ее вниз, словно у него была сабля в руках и он наносил удар. — Вот так воевали.
— Ну и дела!.. — удивился Багдасар.
— Да, — подтвердила жена, накрывая стол к чаю. — Был…
— А как же, — оживился Федор Кириллович. — О Кирове слыхал?..
— Завод имени Кирова. Да, слышал…
— Об Одиннадцатой армии слыхал?..
Багдасар насупил брови, задумался.
— Нет. Извини, конечно, но не слышал…
— Хе! — недовольно покачал головой Федор Кириллович. — Не слышал! О чем же слышал этот человек? — Он подошел, взял Багдасара за руку. — Значит, я был в этой самой Одиннадцатой армии, когда вошел в Армению.
— Извини меня, — смутился Багдасар, — я не получил образования.
— Для этого образования не нужно. Знать надо. В двадцатом году мы установили советскую власть в Армении! Понятно?..
— Понятно, — закивал головой Багдасар и, вероятно, только тут поняв смысл его слов, сказал: — Что ты говоришь!..
Федор Кириллович собрался ответить Багдасару, но в этот момент послышался крик, с шумом открылась дверь соседней комнаты, и мальчик лет одиннадцати-двенадцати бросился к Федору Кирилловичу и спрятался у него за спиной. В следующую минуту в дверях появился мужчина лет сорока, в очках, высокий, сутулый, и закричал:
— Вернись назад!.. Сию минуту вернись!..
— Опять вы начали? — помрачнел Федор Кириллович.
— Отец, — сказал мужчина, — если ты мне не помогаешь, то хоть не мешай.
Мать посмотрела на сына, молча кивнула в сторону Багдасара, но сын словно не заметил гостя.
— Защитника нашел, — сказал он, поправил очки и прикрикнул на сына: — Кому говорю!..
— А почему я не должен защищать его? — усмехнулся Федор Кириллович. — Если бы в свое время за каждое твое озорство я тебя поколачивал, ты бы остался вот такого роста. — Он положил руку на голову внука.
— Будет вам, — вмешалась Василиса Никифоровна, — не время сейчас.
— А когда время? — еще больше возмутился сын. — Вместо того чтобы заниматься с внуками, он ходит на завод портить людям кровь…
— Куда я хожу, не твое дело, — помрачнел Федор Кириллович.
— Не мое дело, но меня стыдят.
— Кто стыдит?
— Скажи я, так ты теперь за них возьмешься?
— Не хочешь — не говори, — еще больше помрачнел Федор Кириллович. — А куда я хожу, что делаю — тебя это не касается…
Багдасару стало не по себе. Он съежился в кресле и смотрел то в потолок, то на аквариум, будто ничего не слышал, не замечал.
— А тебя касается, какую по счету двойку он получил? — повысил голос сын. — А то, что внук притворился больным, не пошел в школу — тебя тоже не касается?..
Федор Кириллович обернулся, посмотрел на внука: мальчик сжался и, уставившись в пол, молчал.
— А как же наш уговор? — спросил у него Федор