Сердце грозилось пробить грудную клетку и упасть к ее ногам, потому что она выглядела такой невинной. С покрасневшими от мороза щеками, в лиловой куртке и слегка запотевших очках, которые я по привычке поправил.
Совершенство.
Ни один круг ада не заставил бы меня отпустить ее.
– Я дам тебе попробовать, но только раз. И только из моего рта.
– Х-хорошо, – прошептала она.
Ее губы приоткрылись, и я снова затянулся, слегка наклонив голову вбок. Одной ладонью удерживал ее в нужном положении, а вторую опустил к шее, слегка сжав ее, чтобы контролировать движения.
Затем медленно выдохнул в приоткрытый рот.
Наверное, это был самый интимный момент, который мы разделили. Весь мир остановился и сошелся в этом мгновении, когда мои холодные губы едва касались ее губ, окутанные сигаретным дымом. Ресницы Дарси трепетали, пока она втягивала в себя всё, что я мог ей предложить. Мне хотелось остановить эту секунду и замереть, чтобы до конца дней видеть, как она учится от меня чему-то плохому.
Дарси глубоко вдохнула и даже не закашлялась. Я почувствовал, как работает ее горло, и чуть не кончил от воспоминаний о том, что еще оно может делать.
Она медленно выдохнула и встретилась со мной взглядом.
– Еще раз.
– Нравится?
– Дышать тобой? – прошептала она. – Нравится.
Что-то внутри меня болезненно сжалось.
Мы провели так несколько долгих минут: я подносил к губам сигарету и делал небольшие затяжки, а Дарси послушно принимала каждый мой выдох. Это было так горячо и возбуждающе. Ее губки округлялись и манили меня, словно яблоко в саду Адама и Евы, но я не поддавался искушению. Хотя желал этого так сильно, что сгорал изнутри.
Когда сигарета закончилась, Дарси отстранилась и тяжело вздохнула, будто собираясь с мыслями. Это заставило меня напрячься. Почему-то я ощутил, как начинается обратный отсчет.
– Я хотела тебе кое-что рассказать.
Прижав ее к своей груди, чтобы перестать чувствовать тревогу, я провел носом по тонкой шее и спросил:
– Что?
– В том году меня похитили.
Я застыл как каменное изваяние.
Вот оно.
То, о чем я предпочел забыть, чтобы подольше хранить розовый пузырь, в котором мы жили последний месяц.
Именно поэтому я так называл ее.
Мой секрет – Ящик Пандоры, вскрытие которого приведет к непоправимым последствиям. А Дарси – та самая девушка из древнегреческого мифа, что открыла его и уничтожила своим любопытством весь мир. Наши отношения были обречены с самого начала, но в глубине моей души, как и на дне Ящика Пандоры, всегда оставалась надежда. Вот только я знал, что в этой трагичной истории нам не поможет даже она.
Странно было надеяться, что тема похищения никогда не всплывет. В отличие от меня, Дарси открывала свою душу и ничего не скрывала, словно на самом деле думала, что мы проведем вместе долгие годы.
А я пользовался этим.
Пришло время пожинать плоды.
– Мы с Леонор, Алексом и Джереми поехали в «Чистилище», чтобы повеселиться. В тот вечер меня и похитил незнакомый мужчина.
Дарси отстранилась и неловко затеребила нитку на рукаве, пока я пытался сохранять спокойное выражение лица. Однако с каждым ее словом внутри что-то медленно умирало.
– Слава богу, всё закончилось хорошо, но это сильно на меня повлияло. Наши отношения с отцом ухудшились, у меня упало зрение, пришлось чаще ходить на терапию, поскольку я стала замечать в себе… странные мысли. Именно по этой причине я пошла работать в клуб. Хотела узнать, кто и почему меня похитил.
У меня не поворачивался язык. Я просто смотрел на нее и хотел сброситься с колеса обозрения, пока кровь шумела в ушах, а пульс стучал так бешено, что удивительно, как Дарси его не услышала.
Как не догадалась, что я – ее ночной кошмар.
Нет, я не был хорошим человеком. Буквально вчера мне пришлось измазать руки в крови прокурора Таннери-Хиллс, потому что тот состоял в Круге, но выбрал умереть, лишь бы не рассказывать, где их штаб-квартира и кто ими руководит. Мне приходилось ежедневно следить за поставкой оружия и связываться с жестокими преступниками мира, обманывая любимую девушку.
Любимую девушку.
Я не был хорошим человеком, но…
Сейчас я, блядь, об этом жалел.
– Ты злишься на меня? – прошептала Дарси.
В нежно-голубых глазах плескалось так много чувств, что мне, наверное, никогда не удастся испытать и половину из них. Я ни разу не видел ее такой потерянной и разбитой. Ни разу не видел, чтобы она так жалобно на меня смотрела.
– Ты злишься? – сокрушенно повторила Дарси. – Из-за того, что меня похитили?
– Почему я должен злиться? – спросил вмиг охрипшим голосом.
– Потому что все так делали.
Она смотрела на меня так, будто сотворила что-то ужасное.
Будто она виновна в том, что это произошло.
– Я никогда не смогу злиться на тебя, – выдавил я, разорвав зрительный контакт. – Особенно из-за того, в чем виновен кто-то другой.
Я.
Из-за меня у нее упало зрение. Из-за меня к ней относились иначе. Из-за меня ей пришлось обратиться к психотерапевту. Всё из-за меня, а я сидел рядом, делая вид, что впервые слышу о похищении.
Меня сжигала вина. Такая острая и колючая, что хотелось разорвать грудь, чтобы прекратить это. Я должен был рассказать правду, уйти с головой в насущные проблемы, закончить наши отношения, какими бы они ни были, чтобы она нашла хорошего и состоятельного парня.
Я не имел права наслаждаться ей – не девушкой, скрывающейся под золотой маской, а настоящей Дарси. Со всклоченными после сна волосами, в лиловой пижаме и без макияжа. Я эгоистично радовался, что никто другой не видит эту сторону. Что никто не видит, как она объедается мороженым, посапывает под сериал и носится по комнате, когда не может найти телефон.
Я не имел права находиться рядом с ней…
Но не был хорошим человеком, поэтому прошептал:
– Надеюсь, он заплатит за это.
Да, Бишоп. Заплатит сполна.
Глава 21
– Ты бы видела его, Дарси… – мечтательно вздохнула Леонор, привалившись плечом к своему шкафчику. – Точнее, я сама его не видела, потому что он был в маскарадной маске, но ты даже не представляешь, насколько он хорош.
– Ты узнала его имя? – спросила я с лукавой улыбкой.
Никогда не видела свою подругу такой окрыленной.
– Нет. Я спросила, какого размера его член, а потом он…
– Почему в круг моих друзей входят девушки? – пробормотал Алекс.
Джереми закрыл его рот рукой и кивнул Лени.
– Продолжай. Какого размера был