— Вообще-то, у меня свидание.
Элиза выпрямляется, заинтересовавшись.
— С кем?
— С Лилли. — Это гордость в моем голосе?
— Лилли?! С нашей Лилли? Почему ты ничего не сказал?! Куда вы идете? Боже мой, почему она не сказала мне, что вы идете куда-то? Вот маленькая засранка. — Элиза выжидающе смотрит на меня. — Вы типа встречаетесь?
— Собираемся попробовать.
Элиза поднимается, хлопая в ладоши.
— О, как мне это нравится. — Она обнимает меня и сжимает. — Ты будешь так хорош для нее, а она — для тебя. Я считаю, что противоположности в паре — это хорошо.
— Чем займетесь на свидании? — спрашивает Джек, беря Элизу за руку, и они вдвоем идут обратно в коридор, очевидно, направляясь в их спальню.
— Позволю ей рассказать вам после свидания.
— Ну ты обломщик! Я хочу знать, каков план! — Элиза надувает губы.
— Ну же, милая, давай оставим его в покое. У парня такой вид, будто он собирается обмочить штаны.
Мы все смотрим вниз на мои темные брюки.
— Может, мне переодеться в джинсы?
Элиза изучает меня.
— Если бы я знала, куда вы идете, мне было бы проще ответить на этот вопрос. Модный ужин?
Я пожимаю плечами.
— Милый, но, может быть, не очень шикарный?
Она кивает.
— Тогда я бы надела джинсы. Обожаю джинсы и рубашку на пуговицах с галстуком — супермодно.
— Я никогда в жизни не был в тренде.
Джек легонько подталкивает ее.
— Хорошего вечера. Расскажешь нам подробности, когда вернешься.
— Если только вернешься один. — Элиза шевелит бровями. — Повесь носок на дверную ручку, если хочешь уединения.
Джек смотрит на нее сверху вниз.
— Когда это мы вешали носок на ручку, когда трахались? Это что, американская фишка?
Она смеется.
— Так делают в фильмах, но, возможно, нам стоит начать.
Джек решительно качает головой.
— Мы не будем вешать носок на ручку двери. Я буду чувствовать себя придурком.
— Мне уже пора идти, так что, если собираюсь переодеться... — Я бросаю на них обоих многозначительный взгляд, и они прощаются, исчезая в своей комнате и закрывая за собой дверь.
Снимаю отглаженные брюки.
Надеваю джинсы.
Спасибо, мама, что превратила меня в ботаника.
Лилли ждет у двери, когда я забираю ее из дома, и лучезарно улыбается, когда выходит на улицу, на пронизывающий холод. Целует меня в щеку, прежде чем взять под руку.
— Куда мы идем?
Я не сказал ей.
— Увидишь.
Ее ухмылка становится шире.
— Никто еще не удивлял меня свиданием, я так взволнована.
То же самое, Лилли. То же самое.
Бабочки порхают у меня в животе, пока мы выезжаем из города, направляясь в соседний. Моя спутница отвечает за поиск станции, мы смеемся и слушаем радио.
Когда приезжаем, Лилли с любопытством смотрит в окно.
— Горнолыжный склон? Почему мы на горнолыжном склоне?
На ней платье и туфли на каблуках, а также нарядное зимнее пальто, и все это идеально подходит для того, чем мы будем заниматься.
— Увидишь.
— Перестань быть таким загадочным! У меня от тебя давление повышается.
Мы отстегиваемся, но прежде, чем она открывает дверь, я говорю ей:
— Подожди здесь.
Быстро перехожу на сторону пассажира и изображаю идеального джентльмена, открывая ей дверь.
— О, спасибо.
Тонкий слой снега хрустит под нашими шагами. Неподалеку закрытые кабинки движутся в паре с кресельными подъемниками к вершине небольшой «горы», весь холм освещен яркими огнями и лунным светом.
— Здесь так круто, но... я все еще не понимаю, что происходит. Мы собираемся кататься на лыжах? У меня нет никаких вещей.
— Нет.
Достав из кармана куртки телефон, я открываю приложение. Протягиваю его, когда мы подходим ко входу, где женщина в красном лыжном костюме сканирует QR-код.
Она смотрит вниз на свой карманный аппарат.
— Вы вдвоем на семь часов?
— Да.
— Проходите сюда, пожалуйста.
Кабинка медленно опускается, достаточно медленно, чтобы мы могли спокойно зайти внутрь, и дверь захлопывается за нами.
Мы садимся как раз в тот момент, когда она оживает и уносит нас в гору.
— Роман, что это? — Лилли изумленно оглядывается по сторонам. — Так потрясающе! Никогда раньше не каталась на таких.
Она как ребенок в рождественское утро, и все, о чем я могу думать, это о том, что это сделал я — вызвал эту улыбку на ее лице.
Это пьянящее чувство — делать ее счастливой.
Чем выше мы поднимаемся, тем лучше виден город внизу: фонари мерцают, машины становится все меньше и меньше.
— Вау, — выдыхает она. — Роман, мне так нравится.
На самом верху находится ресторан. Раньше это был гриль-бар, но теперь его реконструировали и он превратился в шикарное заведение, где подают стейки и морепродукты. По словам местной газеты, это «самый романтичный ресторан на Среднем Западе». Я целый день рыскал по их социальным сетям, просматривая в интернете видео за видео о реконструкции, прежде чем выбрал это место для нашего первого свидания.
Лилли в восторге.
Кабинка плавно останавливается; когда мы выходим, нас встречает зимняя страна чудес — деревья, усыпанные рождественскими огнями и снегом. Живописная сцена прямо с киноэкрана.
Мы оба с волнением ахаем.
Я беру Лилли за руку и веду внутрь.
Здесь достаточно людно, но приятная атмосфера, а со столика, который нам достался, открывается вид на холм и другие окрестности.
— Так романтично, — выдыхает Лилли. — Я прямо умираю. — Она достает телефон, чтобы сделать снимок, и, когда поворачивается к обеденной зоне, срабатывает вспышка. — Фотографии не передают вид.
Впрочем, как всегда.
Лилли еще немного фотографирует, радуясь, как маленький ребенок. В конце концов кладет телефон на стол, когда понимает, что я смотрю на нее.
— Почему ты такой тихий?
— Потому что слишком нервничаю, чтобы говорить. — Я нервно смеюсь, маленькая коробочка в кармане моего пиджака прожигает дыру в ткани. На нем нет обручального кольца или чего-то в этом роде, но это первый подарок, который я делаю женщине, и он такой банальный, что я не уверен, как она на него отреагирует.
Я неуклюже вынимаю коробочку и ставлю ее на стол, предварительно вытащив из кармана, радуясь, что официант пришел и ушел с нашим заказом напитков.
Меньше всего мне нужна публика.
Взгляд проницательных карих глаз Лилли скользит по красной оберточной бумаге, затем по моему лицу; она не спрашивает, что в коробке и кому она предназначена.
Я неловко двигаю коробку по столу.
— Это для тебя.
Девушка прикусывает нижнюю губу, взволнованная. Осторожно берет ее со стола, потянув за ленточку, которая была с таким трудом завязана.