Бенджамин Франклин покидал представление в большой задумчивости. На улице стояла невыносимая духота, а черные тучи на небе позволяли предположить, что скоро наступит разрядка. Приближалась буря.
Конечно, Франклин не относился к людям, которые застывали в безграничном ужасе, увидев фокусы Спенсера. Таких аттракционов было огромное множество в разных американских городах, и их хозяева умели выжимать деньги из каждого нового физического прибора.
На землю упали первые капли дождя. Франклин не обратил на них внимания.
— Разряды, которые получает доктор Спенсер с помощью лейденской банки и которые создают длинное искрение, очень похожи на молнии, — бормотал он про себя. Эта мысль уже давно не давала ему покоя.
Вдруг, как по заказу, небо пересекла лиловая молния, и мощно загремел гром.
Франклин каждый раз снова и снова восторгался этим ярким явлением природы. И сейчас он засмотрелся на небо, и в этот момент его осенило. Вначале лишь догадка, тонкая, как паутинка, какой-то проблеск идеи, который быстро разросся в широкую реку познания.
— А не является ли обычная молния колоссальным электрическим разрядом? — спросил он сам себя и тут же испугался смелости мысли, осенившей его. Ведь в те времена о явлениях природы было гак мало известно и не допускалось высказывать вслух то, о чем сегодня знает каждый ученик начальной школы.
Франклин пришел домой, промокший до последней нитки, но он был счастлив. Решение было принято, завтра он окунется в работу и проверит, действительно ли молния имеет электрическую природу…
Утром он позвал своего двадцатиоднолетнего сына Вильяма, единственного человека, которого он посвятил в свои планы.
— Вильям, ты помнишь, как с мальчишками запускал воздушных змеев?
Вильям с улыбкой кивнул головой, а Франклин продолжал.
— Я хочу, чтобы ты мне помог сделать такого змея.
Сын с удивлением посмотрел на отца, но когда тот объяснил ему, как он хочет с помощью змея спустить молнию с туч на землю и изучить ее, восторженно взялся за работу.
Вместе они сделали змея, похожего на тех, каких запускают осенью дети, только вместо тонкой бумаги они обтянули его непромокаемым шелком. На верхушке деревянного скелета змея Франклин прикрепил кусок заостренной проволоки длиной около 1 фута, которую он соединил с льняным тросиком змея. Нижний конец тросика он удлинил короткой шелковой веревочкой для удержания змея и привязал в этом месте металлический ключ.
Теперь можно было начинать опыт.
Франклин с нетерпением ждал прихода бури. Стоял жаркий и душный июльский день 1752 г.
Как только на небе появились первые тяжелые тучи, Франклин с Вильямом, который нес завернутого змея, уже спешили на общественное пастбище. Приготовления к опыту они держали в тайне, Франклин слишком хорошо знал, какие злорадные насмешки ожидают физика, у которого не вышел опыт!
Вильям разбежался, запуская змея. Франклин встал под козырек крыши сарая, чтобы спрятаться от дождя и, самое главное, уберечь от его капель непроводящую шелковую веревочку, за которую он держал змея.
Змей с каждым мгновением поднимался все выше и выше. По небу ползла огромная черная туча, но Франклин не видел даже следов электричества. Может, все же в грозовых тучах нет никакого электрического заряда?
Франклин начал сомневаться в успехе своего опыта.
Размышляя над неудачей, разочарованный тем, что ожидаемого не произошло, он случайно посмотрел вверх и увидел, что в некоторых местах над шелковой веревочкой свободные волокна на поверхности льняного тросика встали дыбом. Резким движением он приблизил указательный палец к ключу, привязанному в месте, где соединены тросик с веревочкой, и вдруг с ключа на палец проскочило несколько электрических искр.
Франклин был вне себя от радости и счастья. Теперь никто уже не усомнится в том, что «электрическая материя идентична материи молнии», как позже он написал в Лондон купцу Питеру Коллинсону, который прислал ему из Англии все приборы, необходимые для опытов.
Для более детального изучения сущности и состава электричества из туч Франклин решил подвести молнию прямо к себе в рабочий кабинет. Он прикрепил к трубе заостренный металлический шест, выступавший над верхушкой трубы на девять футов. Вот как позже он рассказывал об этом: «К нижнему концу шеста была прикреплена проволока, протянутая в рабочий кабинет. Перед порогом этот провод был разъединен, и к обоим возникшим таким образом концам были прикреплены колокольчики. В центре, между колокольчиками, на шелковой ниточке висел чугунный шарик, ударявший в колокольчики всякий раз, когда над домом проносились заряженные электричеством тучи».
Как только раздавался звон колокольчиков, Франклин спешил в кабинет и заряжал лейденские банки электричеством, полученным из туч.
Неукротимая жажда познания и недостаток знаний о том, что представляет собой электричество, делают Франклина неосторожным, он совершенно не отдает себе отчета в опасности опытов. Он забывает об осторожности даже после случая, который мог закончиться для него трагически.
Это случилось тогда, когда он пытался убить морскую свинку электрошоком. Использованные им две большие лейденские банки были по емкости в сорок раз больше обычных. Во время опыта он по неосторожности получил удар током в руку и туловище и потерял на несколько минут сознание. Чувствительность в плече начала восстанавливаться лишь к утру следующего дня…
Свои опыты и теорию об одинаковой природе электрических разрядов и молнии он описал в работе «Об идентичности молнии и электричества», которую послал Лондонскому королевскому обществу. Однако почтенные члены общества отказались признать открытие, о котором сообщил «кто-то из колоний, да еще к тому же из сомнительного городка Филадельфии, о котором мы знаем лишь понаслышке».
Но Франклин не придал этому большого значения.
— Я предоставляю их своей судьбе. Если мои заключения верны, то время это докажет, если же нет, то они будут отвергнуты, — говорил Франклин, не предполагая еще, что спустя пару лет это же Королевское общество изберет его своим действительным членом и наградит своим высшим отличием за заслуги перед наукой — медалью Годфри Колле я.
Ученые тоже люди, которые могут ошибаться.
Цельсий
ГРАДУС ЦЕЛЬСИЯ