Я подошёл к полке, занёс руку над амулетами — они чуть дрогнули, но яркого свечения не произошло. Реакция была примерно такой же, как у самого Згала.
— Попробуй и ты, Владыка, — предложил чаровник.
Николай тоже поднёс руку к полке с амулетами. Те сразу ожили. Отреагировали на Владыку Севера они намного лучше, чем на меня и Згала, но до реакции на Добрана было далеко. Николай посмотрел на чаровника с лёгким недоумением.
— И что это значит? — спросил он. — Неужели у мальчишки сила мощнее, чем у меня?
Згал покачал головой и ответил:
— Нет, Владыка. Эти амулеты определяют не саму силу, а её дикую, неконтролируемую природу. По сути — потенциал.
— То есть, у него потенциал выше, чем у меня? — переспросил Николай.
— И это не совсем верно, — ответил чаровник. — Эти амулеты мы используем для поиска мест силы, зачарованных существ или предметов. Они реагируют на неуправляемые чары. У тебя, Владыка, сила куда мощнее, чем у мальчика, да и у княжича тоже. Но вы её контролируете, не разбрасываетесь. Вот, смотрите.
Згал ещё раз провёл рукой вдоль амулетов — те опять отреагировали, лишь едва заметно вспыхнув. Чаровник повторил движение, но во второй раз амулеты вспыхнули ослепительно, я аж невольно отвёл взгляд.
— Видите? — сказал Згал. — Первый раз я держал чары в себе. Второй — дал им волю. А от Добрана они исходят свободно и постоянно, сами по себе. В его возрасте иначе не бывает. После пятнадцати лет те, кто способны к чаровничеству, начинают учиться контролю. Примерно тогда же сила и просыпается в них в полной мере. Но у этого мальчика она уже есть. И много. Это нам и показали амулеты.
— То есть, к тому времени, как он научится держать силу в себе, её, возможно, станет ещё больше? — уточнил я.
— Не просто возможно, — ответил чаровник, — почти наверняка так и будет.
— А насколько можно доверять этим амулетам? — спросил Николай.
— Амулеты лишь наглядный пример, — улыбнувшись одними уголками губ, ответил Згал. — Они просто показывают, что всё серьёзно. А для полной уверенности я проверю мальчика сам.
Достопочтенный Згал позвал Добрана, указал ему на кресло и сказал:
— Сядь в кресло и закрой глаза. Не бойся и дыши ровно.
Добран послушно устроился в кресле, положил ладони на колени и прикрыл глаза. А чаровник подошёл к одному из шкафов, открыл дверцу и достал два амулета. Оба были крупные, почти с ладонь. Один — квадратный, медный, с впаянным в центр красным камнем, оплетённый по краям тонкой вязью рун. Второй — круглый, серебряный, с выгравированной надписью на незнакомом мне языке. Згал надел их оба себе на шею, и амулеты вспыхнули мягким светом: один красным, второй зеленоватым.
Чаровник подошёл к Добрану, сцепил пальцы в замок и прошептал несколько коротких заклятий, опять же на незнакомом мне языке. Воздух вокруг него и мальчишки заискрился, от стен потянуло теплом, будто они начали дышать. А с пола начал подниматься лёгкий пар, расстилаясь по плитам прозрачным туманом.
Згал опустился на одно колено перед креслом и провёл правой рукой в воздухе, прямо перед лицом Добрана — тонкая линия света повторила движение руки чаровника, затем сложилась в огненную руну, ярко вспыхнула и исчезла. Потом маг сделал то же самое левой рукой, получив тот же самый эффект, только руна появилась другая.
После этого Згал встал, выпрямился, глубоко вдохнул, будто сосредотачиваясь, и протянул руки к Добрану, не касаясь его. Пальцы чаровника двигались медленно перед лицом мальчишки, следуя невидимым линиям. Из кончиков его пальцев начали выходить тонкие нити едва различимого света, и эти нити потянулись к Добрану. Они оплели его, образовав вокруг мальчишки полупрозрачный светящийся кокон.
Добран чуть повёл плечом и слегка дёрнулся, будто что-то почувствовал, но на лице его не было ни страха, ни боли. Он сидел абсолютно спокойно. Згал тем временем начитал очередное заклинание, и кокон вокруг мальчишки стал настолько ярким, что на него стало уже неприятно смотреть. Добран задышал чаще, несколько раз довольно сильно дёрнулся, а в какой-то момент у него даже приподнялись волосы на затылке. Но лицо при этом было спокойным.
Свет вокруг амулетов Згала то разгорался, то почти полностью гас; чаровник несколько раз менял положение рук, то приближая ладони к голове Добрана, то опуская их к груди мальчишки, будто проверял, где сильнее отклик. Наконец, он опустил руки, и светящийся кокон вокруг Добрана сразу же развеялся.
— Всё, — сказал Згал негромко. — Можешь открыть глаза. И сходи подыши свежим воздухом, лишним не будет.
Добран послушно открыл глаза, несколько раз моргнул, затем встал и, оглянувшись на нас с Николаем, молча вышел. Когда за ним закрылась дверь, чаровник снял амулеты, положил их на стол и уверенно заявил:
— Сомнений больше нет. Мальчик действительно огневест. И ещё зверослов. Сильнейший из всех, кого я когда-либо встречал.
— Зверослов — это хорошо, но ведь это не главное для огневеста, — заметил Николай. — Должно же быть что-то ещё, какое-то уникальное умение.
— Дар зверослова вполне может быть основным, — сказал Згал. — И я думаю, что здесь именно такой случай.
— Это как-то несерьёзно. Ты уверен?
Чаровник сразу не ответил Владыке. Он посмотрел на него взглядом человека, который уверен в своём выводе и не собирается оправдываться. Но до пояснения он всё же снизошёл.
— Прошу не путать, Владыка, обычного зверослова и зверослова-огневеста, — спокойно сказал Згал. — Это совершенно разные уровни. Зверослов-огневест способен развить свой дар до такой степени, что сможет одним лишь намерением останавливать целые стада камнерогов и управлять ими. Или заставлять стаи шептокрылов лететь туда, куда ему нужно. И не заклинанием, а просто силой мысли. И это я не преувеличиваю, всё именно так.
В голосе чаровника чувствовалась твёрдость человека, уверенного в том, что знает, о чём говорит. Николай выслушал его, нахмурился и сказал:
— Но ведь огневест — это ещё и вестник чего-то. Вестник перемен, беды, радости, новой силы… чего угодно. Тогда скажи нам, вестником чего может быть зверослов?
Згал пожал плечами.
— Не знаю, — сказал он. — Это можно понять только при помощи книг пророчеств, а они все хранятся в Огненном Посаде, у Старших братьев.
— А если попробовать прикинуть хотя бы