— Джуну!
Хёбин бросилась обратно к перекрёстку. Джуну стоял как вкопанный на пешеходном переходе, где произошла авария, причиной которой он стал. Грохот раздался оттуда. Светофор горел для машин зелёным, а для пешеходов — красным, но Джуну застыл посреди дороги. В результате водитель машины, поворачивавшей направо, увидев Джуну, ударил по тормозам, и в него врезался следующий за ним автомобиль. Вокруг царила неразбериха, но Джуну стоял неподвижно, как манекен.
— Джуну!
Он начал идти, словно ничего не произошло, но сразу же остановился в испуге. Только сейчас Джуну понял, что произошла авария. Дверь машины прямо перед ним открылась, и водитель рассерженно крикнул на него:
— Эй, парень, что с тобой?! Разве можно так стоять на дороге?
— !..
Водитель второго пострадавшего в аварии автомобиля тоже вышел из своей машины и присоединился к ним. Джуну, осознавший, что авария произошла по его вине, был в ужасе, когда вдруг услышал голос Хёбин.
— Джуну!
Он обернулся на крик. К нему бежала Хёбин. Только тогда Джуну всё стало ясно. Когда он переходил через дорогу, время сделало скачок, что привело к аварии. А когда Хёбин оказалась рядом с ним, оно снова пошло правильно. По спине Джуну пробежал холодок. Он чуть не погиб. Замешкайся водитель хоть на секунду, и он бы сбил Джуну. Но страшнее всего то, что подобное может повториться. Джуну в полной мере осознал всю серьёзность своей ситуации, когда час в сутках исчезает совершенно бессистемно, то по паре секунд, а то и по несколько минут. В этот раз Хёбин оказалась рядом, поэтому он не знал, на сколько скакнуло время, но, судя по аварии, исчезли сразу несколько минут. Джуну впервые почувствовал страх из-за скачков времени.
Автомобили, попавшие в аварию, быстро перетащили на обочину дороги. Отец Джуну, который сразу примчался к сыну после его звонка, вручил свои визитки двум водителям, раз за разом склоняя голову в извинениях. Джуну с горечью наблюдал за этой картиной. Хёбин стояла рядом и украдкой поглядывала на Джуну. Парень, почувствовав её взгляд, заговорил первым:
— Всё в порядке, можешь идти.
— С тобой всё нормально?..
— Да.
— Почему… ты там стоял?..
— Задумался, наверное.
— Извини… Это из-за меня… Ты ведь ушёл позже, чтобы не пересекаться со мной… Верно?
По взгляду Джуну было сложно что-то понять. Он испытывал боль и от догадливости Хёбин, и от содержания письма из будущего.
Если бы у меня оставался тот час в день, которого я был лишён всю свою жизнь, если бы не тратил время на странности, большие и маленькие, которые происходили из-за этого, я бы смог благополучно завершить исследование. Прошу, не прекращай попытки найти ответ ради великого будущего человечества.
Хёбин с тревогой ждала ответа Джуну, а её молящий взгляд будто просил ответить «нет». Но Джуну знал, что сейчас творится в её душе, и не хотел причинять боль. Он отчаянно нуждался в ней — в настоящем и в будущем. Но поскольку Хёбин нравилась ему сейчас, у него не было другого выбора, кроме как кратко и твёрдо сказать:
— Да.
Его ответ поразил Хёбин, словно удар молнии. Её, казалось, нерушимая, как бетонная стена, вера в Джуну в одночасье превратилась в пыль. Хёбин поникла и опустила взгляд. Сердце Джуну заныло сильнее.
— Иди уже. Тут мой отец, так что беспокоиться не о чем.
— Хорошо…
Смущённая тем, что Джуну так её поторапливает, Хёбин быстро ушла. Джуну так ни разу не посмотрел ей вслед. Он продолжал повторять себе, что справился и поступил правильно, хотя и причинил Хёбин боль.
* * *
Вернувшись домой, Хёбин первое время пребывала в шоке. Она чувствовала себя жалкой, ведь сама задала тот вопрос и позволила ранить себя. Лучше было не вмешиваться, люди приходят и уходят. Хёбин старалась вести себя как обычно, возвращая самообладание. Она всегда была одна, ничего особо не изменилось. Лишь на короткий миг у неё появился друг, и, как сказала тётя, благодаря его хорошему влиянию многое в её жизни улучшилось. Этого достаточно.
Но когда Хёбин сидела за большим столом, где проходили их совместные занятия, ей казалось, что стоит только поднять голову, и она увидит напротив себя Джуну. А когда Хёбин переводила взгляд на кухню, чтобы избавиться от этой иллюзии, сразу вспоминала, как Джуну выходил оттуда с двумя пачками клубничного молока.
— Ху-у… — Хёбин закрыла книгу, понимая, что не может её читать.
Попытки в одиночестве заниматься тем же, что они делали вдвоём, только пробуждали воспоминания. Хёбин, как и раньше, вернулась к оригами и начала складывать фигурку. Она мастерила её, посадив на диван Пёсю и Котю. По крайней мере, они были рядом и немного успокаивали. Но, положив сложенную фигурку на стол, Хёбин вдруг перестала дышать — взгляд упал на снимок ослепительно улыбающегося Джуну, стоящий рядом с семейными фото.
Хёбин пристально посмотрела на парня, и на неё нахлынули сожаления. Знай она, что везение быть рядом с Джуну закончится так скоро, постаралась бы, чтобы он улыбался чаще. Хёбин отвернула рамку с его фотографией, а затем вышла на улицу. Ей было тяжело видеть повсюду напоминания о Джуну — она сразу возвращалась мысленно во время после смерти отца. Внезапное отсутствие любимого человека в самых обычных ситуациях невыносимой тяжестью давило на неё. Именно тогда Хёбин поняла, что воспоминания опасны, что ей не следует их создавать, но она, как дурочка, ослабила бдительность и совершила ошибку. Бенджамин Франклин, один из отцов-основателей Америки, говорил: «Опыт — ценный учитель, но даже ему не под силу научить дурака». Хёбин чувствовала себя именно так. Ей удалось занять первое место среди учеников во всей школе, но в мире немало умных дураков.
* * *
Впервые за долгое время Хёбин поднялась в бревенчатый домик, чтобы посмотреть на звёзды на настоящем ночном небе. И впервые за долгое время поискать ставшую звездой маму. Но как только она оторвала взгляд от телескопа, рядом снова возник образ Джуну, когда они вместе смотрели на небо.
— Катастрофа… Слишком много воспоминаний…
Глаза Хёбин покраснели. И тут она услышала голос Джуну: «Слушай…». Хёбин удивлённо подняла голову, а Джуну повторил те же слова, что и тогда: «Раз есть люди, у которых в сутках двадцать пять часов, наверное, есть и те, у которых их всего двадцать три?»
— Исчезни! Исчезни! — пытаясь игнорировать иллюзию, Хёбин заткнула уши и замотала головой.
И тут её осенило. Она снова посмотрела на иллюзорный образ Джуну.
«Ну, это возможно, если считать, что пока все остальные