1650 Где выход? Кто подаст спасительный совет?
На размышления уж ни мгновенья нет,
Коль малый сей зазор могу мгновеньем звать я
Меж вечной радостью и вечностью проклятья.
Достойной кары нет неверному рабу.
Чу! Слышен Божий глас – внемлю Его трубу.
Аполлион, Люцифер, Рафаил.
Аполлион
Наместник доблестный, не можно медлить боле.
Расставил Михаил полки в небесном поле
И посылает нам надменный вызов свой.
Построй скорее нас в порядок боевой.
1660 Мы зрим уже сейчас – за нами поле брани.
Люцифер
Уже? Иль повод есть, чтоб ликовать заране?
Возможно множество в сраженье перемен.
Аполлион
Я видел – Михаил и мрачен, и смятен,
А воины его решимостью нетверды.
Мы уничтожим их, мы сломим эти орды!
Со стягами сюда полковники идут.
Люцифер
Трубою дан сигнал – бойцы на ратный труд
Готовы ринуться по первому же знаку.
Аполлион
Ты лишь его подай.
Люцифер
Ну что ж, тогда – в атаку!
Рафаил
1670 Увы, сомнением он был уже объят,
Но впал в безумие. Сколь горек сей разлад!
Твоя, Архангел, рать погибнет от гордыни [58]!
Путь в Небеса тебе закроется отныне,
На смену жалости должна прийти вражда.
О хоры Ангелов, придите же сюда,
Быть может, помешать сумеем хоть мольбою
Сему жестокому и пагубному бою!
Хор Ангелов, Рафаил.
Хор
Отец, чей слух давно устал
От прославлений и похвал,
1680 Тебе никто не ценен боле,
Чем сын смиренномудрый тот,
Кто видит радость и оплот
Во исполненьи Божьей воли;
Ты зришь, о Всех Отстволий Ствол,
Как впал в преступный произвол
Светлейший властелин Денницы,
Как обезумел сей смутьян,
Как, властолюбьем обуян,
Он шлет угрозы с колесницы.
1690 Противоборствуй этой лжи!
Собратий наших удержи
От действий, гибелью чреватых!
Их усмири и не брани,
Обманом созваны, они
Стоят сейчас в блестящих латах.
Рафаил
Прости того, кто рвется в бой,
Кто алчет восседать с Тобой
На одинаковых престолах
Владыкой Неба и Земли, —
1700 Прости его и обели
От преступлений сих тяжелых!
Хор
Спасти Архангелу в бою
Дай душу падшую свою, —
Твое да не постигнет мщенье
Неблагодарного сего:
Пусть милосердья торжество
Пошлет безумному прощенье!
Действие пятое
Рафаил, Уриил.
Рафаил
Ликуют Небеса: настал великий миг,
В победную трубу трубит Архистратиг,
1710 Да возвещает нам о битве, об успехе;
Сверканием слепят хоругви и доспехи
Врага повергнувших, Господних Бранных Сил;
Я зрю, сюда идет могучий Уриил,
Оружничий, кто в сем бою благополучном
Отваги чудеса творил мечом двуручным,
На щит алмазный чей наложен Божий герб,
Кто все, чем угрожал коварный лунный серп [59],
Громил безжалостно, не ведая боязни,
Кому доверено Всевышним право казни
1720 Предерзких бунтарей, – кто, сей приявши дар,
Нанес неправоте решительный удар.
Блаженны воины победного отряда,
Оборонившие честь Ангельского града
И все, что Небеса хранили искони.
Повествование пред нами разверни
О битве славной той, – рассказ заране сладок.
Уриил
Повествовательный легко ли дать порядок
Тому, как Хаос нас пытался обороть?
Но счастливы бойцы, с которыми Господь.
1730 Архангел Михаил, который в ратном стане
Посланником Небес был упрежден заране,
Что битва предстоит, поскольку Люцифер
Дерзнул противостать приказу высших сфер,
Что предстоит урок подать глупцам упрямым,
Почтившим ложного владыку фимиамом, —
По настоянию Глашатая Небес
В наборном панцире, с копьем наперевес
Возглавил армии, – приказом воеводским
Велел построиться и тысяцким, и сотским,
1740 От мерзкой накипи очистить Небосвод
И в бездну сошвырнуть клятвопреступный сброд,
Смести сих призраков безжалостно, покуда
Внезапный их порыв нам не содеял худа.
Как стрелы вержутся послушной тетивой —
Поспешно так спешил в порядок боевой
Уже с оружьем стать Господень каждый воин;
Был треугольником наш грозный сонм построен [60]:
На лицах можно зрить подобное у нас —
Троесогласие сверкает как алмаз,
1750 Втройне огранкою небесной превосходен.
Вершиной войска был Архистратиг Господен,
Хоругви Божией он одесную встал,
Воздетой молнией преяростно блистал —
Затем, что ставшему главой над ратным строем
Уместно смелость всю собрать в себе пред боем.
Рафаил
Как выстроились те, что начали войну?
Уриил
Они, у дерзости завистливой в плену,
Собрались ринуться на нас, забыв о чести,
Одной ведомые злотворной жаждой мести.
1760 Как месяц молодой, взрастала рать врага,
Наставя по бокам на нас свои рога, —
Рога златые так Телец небесный в яри
И все подобные чудовищные твари
Встопорщить норовят. На правой стороне
Князь Вельзевул стоял в сверкающей броне,
Князь Велиал стоял меж тем на фланге левом
И смелость горячил в себе неправым гневом.
Наместник – в центре встал, в зените торжества,
Богопротивных войск фельдмаршал и глава
1770 Над армией, – держа всечасно под надзором
Штандарт, рассветная Денница на котором
Кичливо реяла, – со стягом сим древко
Вздымал Аполлион настолько высоко,
Насколько мог взнести, предерзостно и круто.
Рафаил
Архангел, о, зачем тебе вся эта смута?
Будь я усерднее – не статься бы войне!
Первоначальную картину битвы мне
Ты все же нарисуй подробней и скорее.
Уриил